Племя вихреногих-2 (СИ)

Мальчишка вздрогнул, столкнувшись взглядом со жрецом. Тому связали руки за спиной, а потом старательно, по всей длине, примотали к толстой жерди - чтобы не расколол себе башку об камень. В подземелье Олаёец исхудал и уже не напоминал жирную жабу, но выглядел он всё равно отвратно - из-за своих склеенных смолой волос, из которых до сих пор торчали обломки палочек и просто из-за своей мерзкой рожи. Смотрел он на Димку с лютой злобой.

- Что, не нравится тебе тут? - спросил мальчишка, садясь на корточки и ставя свечку на пол. - Так сами это всё построили, никто не заставлял. Сидите и радуйтесь.

Олаёец всё ещё пялился на него и мальчишка поёжился. Вот же гад, подумал он. Смотрит вроде на меня, а вроде бы куда-то мимо, не поймаешь взгляд. Но после первых же слов глядит уже в глаза, почти не мигая. Пристально и злобно. Не как тот жуткий тип в лесу, не равнодушно, а именно сверлит гляделками, отчего становится не по себе. Казалось, что его взгляд проникает в душу Димки до самого дна и... нет, даже не презирает, а просто отметает в сторону, как нечто противное, но беспомощное. Это враг, понял он. Настоящий. Не играющий в благородного разбойника Йэрра, даже не приснопамятный Крых, вождь Морских Воришек - обычный хулиган, вконец охреневший от безнаказанности и полной покорности окружающих... Нет. Именно он устроил тут всю эту жуткую чертовщину, заставил Хорунов выстроить тут храм Поющего Червя и весь этот жуткий город. Именно он виноват во всей мерзости, которая много лет тут творилась...

- Это ненадолго, - Олаёец оскалился. Голос у него, вопреки ожиданиям мальчишки, оказался не визгливо-писклявый, а низкий и глубокий. Убедительный такой голос... - Ещё неделя или две - и я окажусь на свободе. А вот потом... о-о-о, потом!.. Какой кошмар, какие муки ждут каждого из вас!

- Слушай, а зачем вам всё это? - с искренним интересом спросил Димка. Сейчас он чувствовал себя профессором, изучающим редкостно ядовитого гада. Олаёец ошалело заморгал - такого вопроса он, верно, никак не ожидал и мальчишка пояснил: - Ну, все эти рабы, город этот... Вы что - сами работать не умеете?

Олаёец вновь оскалился. Верно, он хотел просто плюнуть в лицо ненавистному гостю - но здесь, в этом подземелье, он явно подыхал от скуки и потому всё же снизошел до объяснения:

- Работают рабы. Настоящий воин просто берет всё, что ему хочется. Ему вообще не нужно что-то там "уметь". Он смеет и может, и это - главное.

Теперь уже ошалело заморгал сам Димка.

- Что может? Рабов по башке бить? А вам самим это всё не противно? Не стыдно даже такими уродами быть?

Олаёец хрипло рассмеялся. Вот смех у него в самом деле был мерзкий - он походил на карканье престарелой вороны.

- Как же ты глуп! Веришь в Добро, в гребаный стыд, во всю прочую чушь, в которую всегда верят слабаки... На самом же деле всё очень просто: тот, кто смеет и может, берет от жизни ВСЁ. Тот, кто не смеет - ковыряется в земле, сочиняет слезливые стишки, бегает по миру в поисках выхода, выдумывает себе какие-то "достойные" занятия, в которых он якобы чем-то "сильнее" настоящего воина. На самом деле все эти "занятия" - это признаки умственного разложения. Правило настоящего воина только одно: добро - это выдумка слабых. Именно так! Слабый всегда неполноценен. Морально, физически, умственно... Чтобы не сдохнуть от своей слабости, он паразитирует на сильных. И потому придумал эту - в самом деле, гнуснейшую!!! - сказочку о том, что слабым почему-то нужно "помогать". А на самом деле их нужно весело, с озорством и фантазией, топтать. Потому что слабый всегда труслив. Всегда подл. Всегда готов предать. Всегда ненавидит СИЛЬНОГО. "Помогать слабому" - значит подставлять себя под донос или нож в спину в качестве "благодарности". Исключений не бывает. Больше всего слабые ненавидят как раз тех, кто им помог. И позволять им просто дышать вольным воздухом - значит смертельно оскорблять тех, кто смеет и может сломать их лживые запреты.

- Да ты прямо благодетель, - ядовито сказал Димка. - Несун великих истин, блин! Хватай палку побольше, бей покрепче - а думать ни о чем не надо.

Олаёец вновь хрипло закаркал.

- На самом деле справедлив не я, а жизнь. Если свободный, настоящий воин встретится с каким-нибудь сопливым умником на узкой дорожке - то "умник" будет корчиться в канаве с разбитой в фарш рожей - а воин, весело насвистывая, пойдет дальше. И это - единственный факт, который что-то значит в мире. Единственный.

- Кто силен, тот и прав? Так, что ли, получается? - опасно высоким голосом спросил Димка.

Олаёец вдруг захихикал.