Племя вихреногих. Книга 2 (СИ)

Димка нахмурился. О таком вот и он совсем раньше не думал. Теперь, однако, приходилось, — и не сказать, что мысли эти были очень уж приятные. Нет, ему говорили, конечно, что мещанство, вещизм, — это плохо, но он даже и представить не мог, что всё это так… глобально. И что делать с этим — непонятно… Не загонять же всех назад, в избы, и кормить по карточкам? Он верил в прогресс, и считал его безусловным благом, — и от всех этих противоречий у него буквально пухла голова. И выбросить эти мысли из неё никак не получалось, — они были совсем даже не праздными. Напротив. Наверное, вообще самыми важными, которые к нему только приходили, — только вот оформить их не удавалось, хоть все мозги в трубочку сверни. Эх, вот если бы он закончил школу, — а заодно, уже и университет, рассуждать обо всем этом было бы не в пример проще. Пока же Димка почти физически чувствовал, как ему не хватает знаний. Только, вот беда, взять их тут совершенно негде. Учебников-то в поход никто не брал, так, — пару книжек вечером почитать, да и те были вовсе не научные, а приключенческие, для детей. Для подростков, точнее, — ну а что ещё им в поход брать-то? Не Канта с Шопенгауэром же…

Димка вздохнул. Когда он валялся у Волков в больнице, буквально подыхая от скуки, Метис принес ему свою "Ветрозерную страну", — толстая такая (498 страниц, между прочим!) книжка в белой, страшно потрепанной уже обложке из толстого картона, по которой в разные стороны бегут мальчишки. Издательство "Детгиз", 1976 год, — в общем, настоящая книга из будущего. Книга Димке неожиданно понравилась, — она, как раз, была про мальчишек, живущих на берегу такого же громадного озера, про то, как они все дружат, вместе строят яхту, а потом плавают на ней по этому самому озеру, выигрывают гонки, а в самом конце находят на каком-то островке заброшенную совсем хижину какого-то белогвардейского офицера с потайным погребом, — в котором, ясное дело, скрывался склад ржавого уже оружия, списки врагов советской власти и самый настоящий клад из золотых червонцев. И иллюстрации Димке понравились тоже. Судя по стилю, их рисовали несколько разных художников, одни — смешные и задорные, другие — черно-белые, но создающие ощущение полного реализма. Дома ему таких книг не попадалось, отчего становилось немного обидно…

Вторую книгу, — "Тополиную страну", — Димка прочел уже во время плавания. Тоже про мальчишку, который приехал на каникулы в прибрежный поселок, прославленный своими тополями, тоже изданную в 1976 году и даже написанную тем же автором. Но её дал ему Лис, то есть, это была уже книга из совсем другого мира, и различия тут буквально бросались в глаза. "Тополиная страна" была тоньше, — 308 страниц, — на какой-то сероватой бумаге и с иллюстрациями, уклонявшимися в абстракционизм, по мнению Димки откровенно халтурными. Содержание же её заставило его… задуматься. Вроде бы всё то же, — знакомство с компанией местных ребят, лодка, озеро, всякие приключения… Только вот тут, по его мнению, как-то слишком много места отводилось взаимоотношениям с взрослыми (и ладно бы, но они тут всегда были правы), а местные ребята, напротив, выглядели какими-то хулиганами. То залезут в чужой сад, то на заброшенную водонапорную башню (где, понятно, едва не убьются), то нахамят бабушке героя… А под конец и вовсе попали на своей лодке под теплоход, а потом и в милицию, чего главный герой счастливо избежал, потому что остался дома.

Не то, чтобы вся эта история казалась Димке надуманной, — в реальности она вполне могла кончиться куда как похуже, — но был в ней такой назойливый рефренчик: сиди дома, радуй взрослых своим послушанием, а не то будет худо. И ведь вроде бы та же история, тот же автор, — только вот мир совсем другой. Притом, Лис искренне любил эту книжку, и говорил, что в его мире она очень известна, — о чем, впрочем, говорил и тираж: миллион экземпляров, восьмое издание. И вроде бы и книжка была вовсе не плоха, — читать её было интересно, герои её Димке нравились. Только вот по прочтении оставался такой осадочек… вроде бы, и не противный даже, но навязчивый: приключения для дураков.

Не то, чтобы дома Димке не попадались такие вот нравоучительные книжки, — напротив, их было большинство, — но там они с ходу отпугивали его своей простодырой дубовостью. Эта же походила на торт с протухшим кремом: на вкус вроде бы объедение, а потом посреди ночи прямо морская болезнь навалится, с тошнотой и всем прочим. Пожалуй, одной этой книжки вполне хватило бы, чтобы СССР в мире Лиса пришел к такому вот печальному концу. И ведь автор-то явно ничего такого не хотел, напротив, изо всех сил боролся за мораль подрастающего поколения…