Племянница жены

— Хочу тебя сюда, — хочу, чтобы была вся моя. Без остатка. Она всхлипывает, дрожит на мне, откидываясь головой на плечо. Повернув её голову, ловлю сладкие губы. Выпиваю её стон.

— Кофе остыло, — кивает на чашку и достает из стола влажные салфетки, садиться на стол, раздвигая ножки.

— Я сам, — вытираю нежные складочки и понимаю, что мне мало. Ещё хочу. Как подросток. Не могу остановиться. Снежана наблюдает за мной осоловело, облизывая губы. — Не соблазняй. У меня скоро встреча с Олегом. Буду выкупать компанию.

— Я и это не планировала. Ты сам меня спровоцировал.

Она поправляет юбку и садится обратно на стол, задумчиво смотрит, как я пью кофе.

— О чем ты думаешь?

— А у тебя был, — опускает глаза, изучает носы черных туфель, а щеки краснеют сильнее.

— Что был? — откусываю кусок булочки и запиваю кофе.

— Ну секс. Анальный. — давлюсь кофе. Я ляпнул не подумав. Просто моя фантазия. А она серьезно об этом думает.

— Нет, — отвечаю после секундного замешательства.

— И даже с Викой? — она смотрит на меня.

— Нет. Она была категорически против этого. Давай не будем обсуждать мою жизнь с Викой.

— Прости. Я просто думаю. Когда ты… твой палец был там, — она багровеет. — Мне понравилось, — я давлюсь кофе во второй раз. Снежана участливо хлопает меня по спине.

— И? — прокашлявшись спрашиваю, изучаю её лицо. К чему она ведёт? Чувствую как опять не на шутку завелся.

— Я хочу попробовать, стать для тебя первой в этом. Дома обсудим, — берет поднос и выходит. А я так и сижу ошеломлённый. Какая тут работа? Я только и могу думать о том, как мы попробуем.

Олег приходит в обед, вместе со своим юристом с тоской осматривает мой кабинет. Не представляю, чего ему стоит проститься с делом всей своей жизни. Но и понять могу. Он не хочет рисковать. Юношеский максимализм прошел, то время, когда мы верили, что свернем горы. Тогда нам нечего было терять. А сейчас у него семья. Выплывет фирма или потонет большой вопрос. Той суммы, что я отдам, хватит, чтобы прожить безбедно ему, детям и внукам. Перечитываю бумаги и мы одновременно подписываем. Пожимаем друг другу руки. Он проверяет счёт, на который поступили деньги.

— Что теперь? На пенсию? — спрашиваю, скрещивая руки за головой.

— Ага. Хочу съездить с женой на Мальдивы. Я уже пять лет в отпуске не был.

— Завидую.

— А у тебя как? Как со Снежаной? Не разбежались ещё?

— Все отлично. Папой скоро стану.

— Ого! Ну ты даёшь! Поздравляю! — пожимает мою руку. — Я рад, что фирма досталась тебе, а не твоей жене. Только ты сможешь ее вытащить из этой задницы. Я желаю тебе удачи. Она для меня как второй ребенок. Сам знаешь.

Олег уходит. А меня накрывает ностальгия. Вот ещё одна страница моей жизни начинается с чистого листа.

Глава 18

Снежана

— Стоило ехать в эту Десяточку? — Миша нажимает кнопку на лифте.

— Стоило. Потому что мы прилично сэкономили. Столько продуктов по акции взяли. А тебе стоит забыть о том магазине для богатеньких. Там все в десять раз дороже.

— Дожил, — грустно хмыкнул он. — Уже экономить на продуктах начал, — я обнимаю его за талию.

— Ничего. У тебя все получится. Мы выберемся из долгов. А пока придется урезать траты и жить от зарплаты до зарплаты, — мне хочется его как-то поддержать. Наверное это тяжело, быть богатым, а потом считать каждую копейку. Миша уже отвык от этого. — А я пожарю мясо по-французски. Ещё твой любимый салатик сделаю.

— Спасибо тебе, Снежинка. Что стойко выносишь все тяготы и лишения семейной жизни. — я смеюсь, а он целует меня. Нежно, трепетно. Ноги становятся ватными, а перед глазами мелькает слепящая радуга счастья. Створки лифта открываются, Миша пропускает меня вперёд, одной рукой обнимает за талию, в другой держит пакеты с продуктами. Я запинаюсь, а Миша меня ловит, смеюсь своей неуклюжести, но как только вижу знакомую фигуру перед дверью, смех застревает в горле.

— Мам? Ты как тут? — спрашивает опешивший Миша.

— В гости пришла. Что-то вы опаздываете с работы, — Августа Федоровна поправляет съехавшую с плеча сумку и строго смотрит на меня. — Может впустите в квартиру? — Миша достает ключи и приглашает её жестом руки. Я в нерешительности топчусь. Миша удивительно приподнимает бровь, тяжело вздыхает и тянет меня внутрь.

Да. Я хозяйка, гашу в себе желание сбежать на часик.

— Да! — Августа Федоровна обводит многозначительным взглядом небольшую прихожую. — И вот здесь вы живете, — во мне назревает протест.

— А мне все нравится.

— Конечно тебе нравится. После той общаги, где ты жила, это просто хоромы!

— Мама! — строго одергивает Миша. — Если ты пришла скандалить, то лучше уходи.

— И ведь даже не сказал ничего. Мне! Своей родной матери! Что ты мне рассказывал, когда я звонила? Что у тебя все хорошо? Если бы я не приехала сегодня к Вике, то и не знала бы, что вы разошлись. Пришлось звонить твоему другу, Владу, узнавать адрес.

— Могла бы и меня спросить, — Миша раздражённо разувается.

— Так я и звонила. Телефон недоступен.

— Пойдёмте на кухню. Я чай заверю. Что на пороге стоять? — забираю у Миши пакеты и иду на кухню, откуда слышу голос мамы Миши.