Плен одиночества

– Ты бы ещё вспомнил, что было семь лет назад!

– Если понадобится, и это тоже вспомню, – Игорь оттолкнул её от себя так, что она упала на постель. Глядя на неё сверху вниз, он произнес: – Раздевайся, или пожалеешь.

– Снова школой будешь угрожать?!

– Если понадобится, – кивнул Игорь.

– Хорошо, – вдруг согласилась Рината.

С вызовом глядя ему в глаза, она стянула белую пижамную майку и осталась в одних лишь трусиках. Даже грудь не стала прикрывать. Зато это с превеликим удовольствием сделал Игорь. Опустившись рядом, он накрыл ковшом ладони её маленькую грудь с торчащим коричневым соском, второй рукой погладил плечи, живот. Рината сидела не шевелясь и будто бы даже не дыша. Отвернувшись, смотрела куда-то в сторону. Волосы её падали на спину, прикрывали узкие бледные плечи. Игорь собрал чёрные пряди в ладонь, отвел со спины и тут же шумно выдохнул. На лопатке и выше, к шее, красовалась татуировка со стаей птиц. Четыре большие и пять маленьких. Против воли очертил пальцем пару самых крупных и тут же убрал руку. Стаю вновь скрыли упавшие тяжёлым водопадом волосы. Кожа её была тёплой и нежной, словно нагретый закатным солнцем бархат. Проведя ладонью по плечу, Игорь стиснул пальцами подбородок Рины и вынудил её повернуть голову. Поймал леденящий сердце взгляд. В нём было столько ненависти, что на мгновение он даже опешил. Но тут же его накрыла вторая волна ярости, и он, немедля больше ни мгновения, впился в её губы своими.

Сколько он выпил? Кажется, от бутылки коньяка ничего не осталось… Жалость к самому себе, в обязательном порядке приходящая каждый раз, когда он придавался воспоминаниям, на четвёртом бокале сменилась неконтролируемой яростью к спокойно спящей в комнате наверху Рине. Какое она имеет право видеть свои принцессичьи сны в тот момент, когда сам он полон ею? Когда её образ стоит у него перед глазами, когда запах её проникает в легкие и безжалостно травит его? Эта черноволосая дрянь просто издевалась над ним! Смотрела и надменно улыбалась, будто он – ничто. И ему захотелось доказать ей. Сломить её. Вытравить из её взгляда всё высокомерие и отстранённость, не оставить ни капли! Чтобы больше никогда он не чувствовал себя рядом с ней безродным дерьмом!..

На поцелуй она не отвечала, хотя покорно разомкнула губы. Игорь чуть отстранился, расстегнул уже изрядно помятую белую рубашку и повалил Ринату на спину. Сам лёг сверху и сцепил её руки над головой одной ладонью.

– Посмотри на меня, – приказал он.

Рината покорно подчинилась. Он снова поцеловал её. И она снова раскрыла губы, беспрепятственно позволяя его языку проникнуть в свой рот. Но отвечать и не думала. С каждой секундой Игоря охватывала всё большая злость. Отстранившись, он прошипел:

– Что? Недостаточно хорош для тебя?! Противно?

– А ты считаешь, я должна броситься к тебе в объятия? Хочешь трахнуть меня – давай, Крылов! Не упусти возможность! – лицо её презрительно скривилось. – Я не буду сопротивляться. Ты же хочешь меня, – она поерзала под ним и довольно усмехнулась, чувствуя, что это моментально нашло в нём отклик.

– А ты нет?

– Ты заставил меня выйти за тебя замуж, Игорь. Ты шантажировал меня школой моей матери! Ты вынудил меня отказаться от человека, которого я люблю, от человека, который не заслуживает, чтобы с ним так поступали! Он лучше тебя, Крылов! Намного лучше! И он лучше меня. Лучше…

Рината вдруг почувствовала, что пальцы его больше не сжимают её запястья, а спустя миг исчезла и жаркая тяжесть тела. Игорь встал, поднял рубашку. Взгляд его наткнулся на валяющийся рядом голубой халат. Подняв, он кинул его на край постели. А после, даже не оборачиваясь на Ринату, вышел из спальни.

Тяжко выдохнув, Рина нашарила майку и оделась. Было холодно, кожа покрылась мурашками. Уткнувшись в подушку, она укрылась углом покрывала, обняла себя руками и поджала голые ноги к груди. Никогда бы не подумала, что в своих отношениях они способны дойти до такого. Он пытается поиметь её, а ей не то что неприятно – ей мерзко. Будто вовсе она никогда и не таяла под его ладонями, будто поцелуи его никогда не будили в её теле трепет, будто взгляды не наполняли сладким предвкушением. Словно бы только что её касался и не он вовсе, а какое-то другое существо – холодное, пустое, не способное дотронуться до её души. От этого стало невыносимо больно. Теперь он совсем чужой.

Резкий звук бьющегося стекла заставил Ринату вздрогнуть. Она не хотела подниматься, совсем нет. Он чужой. Но очнулась она, лишь накидывая свой халат на выходе из комнаты. Звук повторился – более глухой и не такой сильный.

Пройдя по небольшому коридору второго этажа, Рина, как была босая, сбежала по лестнице и остановилась в дверях гостиной. Игорь сидел на диване, обхватив голову руками. По пальцам его текла кровь.

Шагнув в комнату, она осмотрелась. Осколки бокала валялись возле дивана, у его ног, горлышко бутылки чуть дальше. Остатки стекла были раскиданы по всей гостиной.