Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях

В январе 1945 года генерал-лейтенант Б.А. Штейфон, командир Русского корпуса, заявил о готовности подчинить свой корпус Власову и «его армии». Но только 25 марта 1945 года: Русский корпус официально перешел в подчинение генералу Тур-кулу. Власов надеялся соединить эти два корпуса. Но 30 апреля Штейфон скоропостижно скончался. Корпус насчитывал всего 5584 человека.

XV казачий кавалерийский корпус группенфюрера СС X. фон Паннвица насчитывал в своих рядах не менее 32 000 человек, без военнослужащих вермахта и войск СС.

1 апреля 1945 года генерал Власов своим решением назначил И.Н. Кононова походным атаманом всех казачьих войск ВС КОНР, командиром 15-го корпуса и самолично произвел в генералы. Что, впрочем, противоречило договоренностям с немецкими хозяевами. Кононов же в командование вступить и не смог бы, потому как его немецкий командир X. фон Паннвиц вряд ли бы освободил свое законное место командира. Да, с назначением Кононова, в прошлом майора РККА и командира 436-го стрелкового полка, походным атаманом Власов тоже перестарался. Все эти решения вряд ли имели какую-либо законную силу.

Отдельный казачий корпус в Северной Италии (Казачий Стан) генерал-майора Т.И. Доманова насчитывал 18 395 человек. Сам Доманов, несмотря на протесты генерала Краснова, признал Власова главнокомандующим и заявил о подчинении Отдельного казачьего корпуса в Северной Италии ВС КОНР.

Общую численность ВС КОНР К.М. Александров определяет более чем в 124 000 человек. По его мнению, она могла быть гораздо больше, если немцы передали бы Власову «большую часть восточных добровольческих подразделений». А это русская гренадерская бригада, четыре полка, 25 отдельных русских и украинских формирований численностью от дивизиона до батальона. Впрочем, по подсчетам Хоффмана, личный состав Русской освободительной армии достигал пятидесяти тысяч человек.

«Боевое использование власовцев себя оправдало, — пишет К. Александров в книге “Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А.А. Власова”. (…)

26 марта 1945 г. на место дислокации 5-го горнопехотного корпуса СС 9-й армии вермахта прибыла 1-я пехотная дивизия ВС КОНР генерал-майора С.К. Буняченко. Соединение заняло позицию в районах полигона “Кумрак” и монастырского леса Нейцелле по соседству с 391-й охранной дивизией вермахта. 12 апреля дивизия выдвинулась на исходные позиции в полосе предмостного укрепления 119-го УРа 33-й армии 1-го Белорусского фронта. Генерал пехоты Т. Буссе предложил Буняченко уничтожить советское укрепление на западном берегу Одера и отбросить противника на восточный. Власовцы действовали полностью самостоятельно, используя лишь поддержку нескольких германских батарей при артподготовке. 13 апреля в 4.45 начался огневой налет. В 5.15 2-й полк подполковника ВС КОНР В.П. Артемьева и 3-й полк подполковника ВС КОНР Г.П. Александрова перешли в наступление. К 8 утра власовцы прорвали первую линию обороны, потеснив обороняющихся на 500 м и захватив ряд огневых точек. Однако нарастающий заградительный огонь с восточного берега и глубоко эшелонированная оборона заставили Буняченко к 10.00 остановить наступление. Позднее В.П. Артемьев возмущенно писал, что немцы специально организовали данную операцию, чтобы обескровить дивизию и лишить ее боеприпасов, т.к. добиться успеха в тех условиях не представлялось реальным. 14 апреля 1945 г. в дневнике ОКВ появилась запись о том, что “русские силы показали готовность к наступлению”. По некоторым данным, только безвозвратные потери Буняченко в операции “Апрельский ветер” составили до 400 человек. На следующий день после наступления командир дивизии собрал всех старших офицеров и предложил обсудить вопрос об уходе соединения с Одерского фронта. 15 апреля, самовольно покинув позиции, 1-я пехотная дивизия ВС КОНР двинулась в Чехию, фактически перестав подчиняться германскому командованию».

В журнале боевых действий 33-й армии о появлении на фронте 1-й дивизии РОА зафиксировано буквально следующее: «…До 7.20 утра 13.4.45 г. противник вел мощный артиллерийский и минометный огонь, главным образом обстреливая плацдарм южнее Фюрстенберга.

Авиация противника парами и одиночными самолетами в полосе армии вела разведку и бомбометание в районах Геппен, Ку-нерсдорф.