Пленение

Я убрала из разговора все мои эмоции, стараясь касаться только фактов, но он несколько раз перебивал меня и просил разъяснить, делая мой рассказ длиннее. Я решила опустить ту часть, где мы с Эммой обсуждали его последнюю девушку, поскольку чувствовала, что ее существование не совсем относилось к предстоящей теме разговора.

Наконец я смогла задать ему вопрос:

— Итак, мой вопрос: почему ты создал фонд как владелец преобладающего пакета акций в венчурной компании, вместо того, чтобы сохранить всю прибыль для себя?

Он поерзал на своем сидении, и я увидела, что он обдумывал, как лучше ответить на этот вопрос.

— Ты можешь рассказать мне правду, Мартин, в чем бы она не заключалась.

— Я знаю. — Он выпил еще кофе, разглядывая меня поверх края своей чашки.

— На самом деле, было несколько причин.

— Ладно, что же было главной причиной?

— Что если я начну с самых важных бизнес-причин?

— Хорошо.

Он прочистил горло и поставил кофейную чашку на стол, наклонившись вперед.

— После того, что сделал мой отец с твоей матерью, пытаясь использовать нас, чтобы контролировать ее, я понял, что если бы я инвестировал непосредственно в спутниковые системы в венчурной компании, запускающей спутники, тогда был бы небольшой шанс — но всё же шанс — что он сможет отсудить мои инвестиции. Поэтому я учредил фонд. Его некоммерческий статус узаконил эти деньги, в сущности это означает, что он не сможет заявить права на него. Я не хотел ставить под угрозу проект.

— Но ты отдал шестьдесят миллионов и в последствии миллиарды долларов доходов.

— Но это не важно для меня настолько, как продвигать спутниковые системы. Я имею в виду, я возглавляю фонд. У меня такое же право голоса в спутниковых системах, как и было прежде. Только прибыль получаю не я — она идет в фонд.

— Итак, — я старалась понять его мотивацию, — запуск спутников был важнее, чем денежная часть твоего плана мести? Извини за такое выражение, но я думала, что главной целью мести против твоего отца было постепенно уничтожить его и в процессе стать в три раза богаче.

Он уставился на меня, скрипя зубами, его подбородок еще долгое мгновение нервно подергивался, как будто он спорил сам с собой. Но потом он внезапно заявил:

— Когда ты ушла, план мести, как ты его назвала, больше не имел никакого смысла. Мне потребовалось некоторое время, но я понял все еще в июне, за три недели до моего дня рождения, прежде чем получил доступ к трастовому фонду. Ты была права. Сосредоточить всю свою энергию на гребаном Денвере Сандеки — пустая трата времени. И ты бы знала все это, если бы прочитала любое из моих интервью.

Я села прямее, удивленная, чувствуя себя так, словно мне отвесили пощечину, но не со всей силы, это больше походило на выговор в стиле "очнись же, бестолочь".

Прежде чем я смогла остановить себя, одолеваемая поднимающейся волной негодования, сказала:

— Послушай, я бы прочитала интервью, но когда я искала в Google, все, что мне выдало, — это фотографии тебя с твоей девушкой или бывшей девушкой.

Мартин хмуро посмотрел на меня, его лицо скривилось, словно говоря мне, что он понятия не имел, о чем я говорила. Наконец он высказался:

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Рыжие волосы. Миниатюрная. Симпатичная. Никого не напоминает? Эмма еще упомянула, что вы встречались.

Его губы раздвинулись, и он прищурился, взглянув на меня, как будто увидел в совершенно новом свете.

Я больше не могла удерживать его взгляд, потому что почувствовала внезапный всплеск страха, что его глаза вскоре затуманило бы жалостью. Вместо этого я уткнулась в свою запеканку и пыталась бороться с нарастающей болью, чтобы не выдать себя.

Я пробормотала:

— Как я и говорила тебе на прошлой неделе, когда ты приходил в кафе, я не зря избегала новостей о тебе.

Он ответил не сразу, но я чувствовала его глаза на себе, рассматривающие меня. Боковым зрением я видела, что он положил вилку на тарелку и облокотился на стол.

— Я рассматривал доктора Паттерсона как моего заместителя в фонде для управления. Роуз Паттерсон — девушка с фотографий — его дочь. — Его голос и слова казались осторожными.

Я откусила кусочек очень вкусной запеканки, которая уже не казалась вкусной, старательно отводя взгляд.

— Правда?

— Да

— Ладно. — Я твердо решила не плакать. Я не собиралась быть глупой девчонкой, которая лила слезы, когда говорила со своим бывшим парнем о его нынешних подвигах. Поэтому, чтобы убедиться, что я не заплакала бы, я отдалилась от него, его слов и своих чувств.

Мгновение он молчал, всё еще глядя на меня.

— Я говорил тебе на прошлой неделе, что ни с кем не встречаюсь.

Я пожала плечами.

— Это действительно не мое дело.

— Роуз была способом познакомиться с доктором Паттерсоном.

Я кивнула, прочистив горло, осознав, что я очень-очень не хотела разговаривать об этом. Убедившись, что опоры вокруг моего сердца были полностью укреплены, я подняла глаза обратно к нему и попыталась вернуть разговор к первоначальной теме.

— Итак, ты говорил об интервью?

— Кэйтлин...

— Ты решил, что месть того не стоит?

— Черт возьми, просто послушай секунду.