Плененная душа

Ученица покорно кивнула — и долго еще таращилась в холодную полутьму коридора вслед скрывшейся с глаз мужской фигуре: ей впервые довелось столкнуться с самим главой Гильдии, и даже сквозь сонную усталость горел теперь в растрепанной девичьей головке огонек нетерпеливого предвкушения — как-то встретят крутящуюся на языке новость товарки?..

Мужчине, конечно, не было до того никакого дела. Совсем другая беседа ждала его в лекарском крыле — необходимая, но не слишком приятная. Нелегко укорять наставника за его случайные оплошности — но указывать оному на чересчур почтенный возраст гораздо, гораздо хуже!.. С такими-то мрачными мыслями и спешил Огнезор к раненому, слабовольно мечтая проклятого разговора избегать как можно дольше, — поэтому даже Славе, вдруг вынырнувшей из-за поворота навстречу, обрадовался он почти искренне.

— Ночи доброй! — соизволил приветливо улыбнуться, впервые, кстати, с их последней ссоры.

— Не спится? — от неожиданности застыла девушка, растянув в напряженной ответной улыбке губы.

— Тебе, как вижу, тоже! Высокий мастер, шатающийся ночью по коридорам… Занимательное зрелище!

— Проклятая речь для Совета никак не пишется, — со смущеньем призналась Слава.

— И ты топала к Риэ в библиотеку в надежде на помощь? — предположил Гильдмастер насмешливо. — Только не делай изумленное лицо! Знать обо всем, что в этих стенах творится — моя работа… Кстати, ты когда своих учеников другим наставникам передавать собираешься? Или ехать со мной передумала?

Девушка даже с шага сбилась от удивления.

— Значит, берешь все-таки? — усмехнулась она криво, с заметной, неприятной горечью. — А сам-то чего сейчас бродишь? — поспешила тут же сменить скользкую тему.

— Ледогор в себя пришел…

Дверь в покои целителей распахнули они без стука, появившись там как раз вовремя: упрямый боевой мастер уже успел выбраться из постели, да, намотав льняное покрывало поверх едва затянутых корочкой ран, рыскал теперь вокруг с видом решительным и мрачным в тщетной попытке найти хоть что-нибудь из одежды.

— Проклятые мясники-шкуродеры! — разгневанно рычал он, сотрясая стены пустой комнаты. — Заперли в этом склепе, что мертвеца! В мерзости какой-то вонючей всего извозили! Еще и штаны утащили, с-сволочи!..

— Ану лечь! — с порога гаркнул на него Огнезор, прибегая к проверенному прежде на высоких мастерах и придворных советниках тону.

Даже всегда наглая Слава от этого крика поежилась — Ледогор же удивленно застыл да осел потихоньку на ближайшей койке.

— И какого дьявола ты творишь, наставник? — осведомился светловолосый сердито. — Трое суток тебя пятерка лекарей латала не для того, чтоб ты, едва глаза продрав, искал неприятностей!..

— У всех нас неудачи случались! — упрямо сложив на груди могучие руки, хмуро свел Ледогор брови на переносице. — Это не повод еще меня за калеку держать да к кровати привязывать! Приказ я выполнил, а что порезали — так ремесло у нас такое! Будто сам никогда с порченой шкурой не приползал!..

— Да тебе вообще этот приказ брать не стоило! — неожиданно влезла Слава. — Время-то не обманешь, Ледогор! Каким бы крепким ты не выглядел, возраст уже не для геройств!..

— Слава!.. — одернул ее Огнезор, втайне, однако, испытав облегчение.

— Что «Слава»? — скривилась та. — Сам знаешь, что права я! Так и быть: ухожу. Еще к проклятому Совету готовиться… Но к тебе, Огнезор, завтра загляну: сборы в дорогу обсудить… — она холодно кивнула раненому и гордо выплыла из комнаты.

— Я, конечно, слышал, что ты уезжаешь, — проводил ее мрачным взглядом Ледогор. — Но что ЭТА с тобой едет …

Гильдмастер лишь развел руками.

— Она будет полезна, — пояснил неохотно.

— Ну конечно! — буркнул гигант с сомнением. — Никогда не понимал, что ты в этой ненормальной находишь…

— Хороший вопрос! — криво ухмыльнулся Огнезор. — Я, может, самого себя в ней вижу… Не веришь? Чем у нас Слава известна? Гордыней? Так и у меня ее хватает! Самоуверенностью? В крайней степени! Вот разве что тщеславия глупого у меня чуть поменьше наберется, зато уж одержимостей на двоих будет с лихвой! Хочешь сказать — неправда?

— Правда, да не вся, — осторожно заметил Ледогор.

— Да и того, что есть — уже много! В черноглазую злючку будто все мои дьяволы разом вселились, чтоб постоянно лезть под руку! Даже единственную мою светлую богиню мерзавка извести ухитрилась!..

Гигант все кивал рассеянно, не сразу вникнув в смысл ядовитых Огнезоровых слов, — и вдруг вскинулся, недоверчиво взвел брови, впился в собеседника странным взглядом.

— Это ты сейчас себя с Первым Богом сравнил?[1] — разразился громким хохотом.

— Скромнее некуда! — вторил ему Гильдмастер. — Что ж поделаешь? Когда все вокруг без устали сказки о божественной крови тебе под нос тычут, невольно начинаешь вживаться в роль!.. Рад, что рассмешил тебя!

— И заболтал, к тому же! Небось, чтоб от живодеров здешних убегать передумал? — Ледогор испустил последний смешок. И враз притих, оборвал всякое веселье. — Притворяйся хоть богом, хоть дьяволом, Огнезор, — проговорил серьезно и тихо, — но, главное, бессмертным себя не вообрази…