Плененная грешником

— Это твоя фишка. Я хочу нарастить немного мышц на ее теле и научить, как бить мужчину коленом, чтобы он неделю ползал.

Я разражаюсь смехом, наслаждаясь всеобщим вниманием.

Пока мы потягиваем кофе, я в основном слушаю, как женщины обсуждают свои планы на отпуск.

— Вы с Виктором решили, собираетесь ли присоединиться к нам? — Спрашивает Изабелла.

Я качаю головой.

— На самом деле мы об этом не говорили.

Ариана машет рукой в воздухе.

— Ничего страшного. Не беспокойся об этом.

Честно говоря, мы были поглощены друг другом, и я забыла.

Я делаю мысленную пометку спросить Виктора, когда он вернется домой, а затем сосредотачиваюсь на разговоре о всех видах, которые они хотят увидеть. Я могу разговаривать с ними благодаря всем тем исследованиям, которые я провела для своей собственной поездки до того, как Виктор похитил меня.

С улыбкой, нисходящей с моего лица, я провела день с Арианой и Изабеллой. Я так благодарна, что все идет так хорошо. Такое ощущение, что мне наконец-то разрешили быть счастливой.

И все благодаря Виктору.

Этот мужчина стал для меня всем, и я не знаю, что бы я без него делала.

Глава 35

ВИКТОР

Луке и Паризи потребовалось два месяца, чтобы согласиться на встречу между Священством и Коза Нострой.

Ситуация была нестабильной. Больше с моей стороны, чем с чьей-либо еще, потому что я все еще чертовски взбешен тем, что эти ублюдки сделали с Розали.

Ее гипс сняли всего две недели назад.

Если бы это зависело от меня, я бы проголосовал за кровавую бойню и вырезал бы их всех.

— Перестань выглядеть так, будто собираешься убить их всех, — бормочет Лука, когда мы идем по коридору к гостиничному номеру.

Мы встречаемся в Небраске, потому что этот город не принадлежит ни одной из сторон, и он находится на полпути между Лос-Анджелесом и Нью-Йорком.

— Трудно притворяться, что я рад видеть этих ублюдков, — ворчу я, мое тело напрягается.

Николас похлопывает меня по плечу.

— Просто предупреди нас, если соберешься стрелять здесь.

— Не подавай ему никаких идей, — усмехается Лиам.

Габриэль всегда был тихоней, поэтому меня не удивляет, когда он просто ворчит.

Подойдя к двери, Лука смотрит на нас.

— Готовы?

Мы все киваем.

Он бросает на меня предупреждающий взгляд.

— Я надрывал задницу ради этой встречи. Пожалуйста, не испорти мне все.

Указательным пальцем я обвожу нимб над своей головой.

Лука закатывает глаза, затем проводит карточкой-ключом по замку.

Мы все заходим в номер, где нас ждут пятеро членов Коза Ностры с напитками в руках.

Сын Греко захватил власть после того, как я убил его отца, так что это должно быть весело.

Глаза Греко-младшего останавливаются на мне, но в его взгляде больше любопытства, чем мести.

Интересно. Держу пари, там есть какая-то история. Жаль, что мне не до того, чтобы выяснять еще это дерьмо.

— Джентльмены, — приветствует Лука кивком.

Я не потрудился пожать им руки и, найдя стену, к которой можно прислониться, скрещиваю руки на груди.

Паризи смотрит на меня, и когда наши взгляды встречаются, в комнате быстро нарастает напряжение.

— Не похоже, что мистер Ветров хочет подписать мирный договор, — замечает он, прежде чем сделать глоток своего напитка.

— Я хочу извинений, — говорю я.

— Мы позволили тебе убить Сальваторе.

— Это было для меня. Вы должны извиниться перед Розали.

Я делаю это только для того, чтобы унизить их. Думаю, что это также вернет Розали уверенность в себе, если эти пятеро мужчин будут унижаться перед ней и просить прощения.

Которого она не даст.

Прежде чем кто-либо из Коза Ностры успевает что-то сказать, я продолжаю:

— У нее было сотрясение мозга и сломано запястье, и один из ваших гребаных охранников совершил над ней сексуальное насилие. Я хочу получить устные гребаные извинения за все дерьмо, через которое вы заставили ее пройти. Только тогда я соглашусь на мирный договор.

— А если мы не извинимся? — Спрашивает Греко младший.

Я пожимаю плечами.

— Я залью улицы Нью-Йорка сицилийской кровью. Смерть за каждую слезу, которую моя женщина выплакала от ваших рук.

— Иисус, — бормочет Мессина. — Просто соедини нас с женщиной, чтобы мы могли покончить с этим.

— У нас свои условия, — говорит Паризи, когда я вытаскиваю телефон из кармана. — Нога никого из вас не ступит в Нью-Йорк, и мы будем держаться подальше от ваших территорий.

— Мне подходит, — соглашается Николас.

— Мне тоже, — поддерживает его Лиам.

Габриэль издает скучающий вздох.

Отойдя подальше от группы, чтобы они не услышали, что я скажу Розали, набираю ее номер.

— Привет, — отвечает она после второго гудка. — Встреча прошла нормально?

— Мы все еще заняты, — говорю я. — Коза Ностра собирается извиниться перед тобой. Впрочем, ты не обязана им ничего говорить.

Она на мгновение замолкает, затем бормочет:

— Я не хочу их извинений. Они могут засунуть их куда подальше.

— Я знаю. Но речь идет о том, чтобы унизить их и дать тебе силу. Ты всегда заставляешь врага унижаться.

— О. Я не думала об этом в таком ключе. — Она вздыхает. — Хорошо. Я послушаю, как они унижаются.

Я возвращаюсь к другим мужчинам, затем говорю:

— Она слушает.