Я сижу здесь уже несколько дней и так и не приблизилась к тому, чтобы убедить Драгикса позволить мне увидеться с другими женщинами. Но если я смогу мельком увидеть их, они, по крайней мере, узнают, что я жива. Тогда, может быть, они дважды подумают, прежде чем они улетят без меня.
Судя по тому, что я узнала об этом месте, мы можем оказаться здесь в ловушке. Я не видела ни самолетов, ни машин, ничего, что могло бы свидетельствовать о том, что местные жители умеют путешествовать по космосу. Корабль, на котором мы приземлились… Я понятия не имею, сможем ли мы использовать его, чтобы улететь.
Если они вообще смогут уйти.
Эта мысль удручает, но я отмахиваюсь от неё. Это всего лишь одна часть этой планеты. Кто знает, что люди могут делать в других частях? Может быть, эта область похожа на тропические леса Амазонки на Земле, и может быть даже есть Нью-Йорк, которого я ещё не видела.
Я фыркаю. Ага, конечно.
Драгикс встаёт на лапы, как только я поднимаюсь по лестнице. Солнце нещадно палит, согревая мою кожу, но, по крайней мере, здесь дует ветерок, чтобы противостоять изнуряющей жаре.
— Твою мать! Ты можешь говорить со мной в моей голове? Как долго ты собирался держать это в тайне?
Драгикс игнорирует меня, его хвост шуршит по земле, когда он подходит ближе.
Если бы эта гора разверзлась и поглотила меня целиком, это было бы предпочтительнее ответа на его вопрос.
Конечно, он чувствует запах моей крови. Он король всех хищников.
Он подходит ближе, его ноздри раздуваются, и тогда я визжу, отталкивая его голову, когда он обнюхивает мои волосы, шею, а затем спускается ниже.
— Это мои месячные, Драгикс. Держи себя в рамках.
Он наклоняет голову, глядя на меня.
— Это мой… цикл. И если ты не будешь показывать, что чуешь этот запах, это было бы здорово.
Если бы я не знала его лучше, я бы подумала, что дракон смущён. Это было видно в том, как он пятится, а его хвост валялся на земле, как мертвая змея.
— Ты можешь говорить в моей голове? А ты умеешь читать мои мысли?
Неудивительно, что он притворялся спящим той ночью, когда я пыталась сбежать.
Он отказывается смотреть на меня. Должно быть, трудно признать, что он забыл почти всё, кто он и что он такое. Что-то ноет в моей груди от потребности подбодрить его.
— Послушай, — говорю я вслух. — Мне скучно. Как насчет полетать? Я бы хотела увидеть космический корабль, на котором я разбилась.
Он слегка сужает глаза, глядя на моё лицо, и я сохраняю его — и мой разум — тщательно пустыми. Он мог солгать о способности чтения моих мыслей.
И я отчаянно надеюсь, что другие женщины будут болтаться сейчас рядом с этим кораблем.
После долгой паузы Драгикс кивает. Он протягивает лапу к полу ко мне, его когти блестят, как полированный обсидиан, и я вздыхаю.
— Я иду. Просто… немного странно, когда тебя возит дракон.
Я пытаюсь послать ментальную картинку по его пути сознания. Мои глаза почти полностью закрыты, когда я смотрю на голову Драгикса, и он фыркает.
Я игнорирую его веселье. Не все из нас привыкли говорить своей головой.
Эти золотые глаза расширяются, а затем сужаются сконцентрировавшиеся на моём лице, и я знаю, что он уловил образ Годзиллы с человеком, зажатом в одной лап0е и автомобилем в другой.
Я смеюсь.
— Это не из какого-то мира. Его выдумали.
Он моргает. Дважды.
Я машу рукой.
— Давай не будем вдаваться в это сейчас. Во всяком случае, всё в порядке. Давай просто отправимся уже.
Я иду к нему, ветер треплет мои волосы. Он долго молчит, а потом убирает лапу.
Моё сердце замирает. Я очень, очень хотела летать. Теперь, когда у меня есть довольно хорошее предчувствие, что Драгикс не собирается бросать меня по приколу, я думаю, что на этот раз я действительно смогу насладиться полётом.
По какой-то странной причине я верю, что этот мужчина-дракон — не причинит мне вреда.