Плененная льдом

Не оставите же вы меня здесь… Страх в очередной раз заставил встрепенуться. Я сильно волновалась поддавалась панике, невольно взметнула крылья, раскрыв их над головой и постаралась успокоиться, но выходило с трудом.

– Какая же ты красивая, – невольно прошептала Лимма, не отводя от меня взгляда, – вы оба… Сэра… Ты потрясающая! Я не думала, что когда-либо в своей жизни смогу встретить живого, настоящего дракона! Они же легенда… Они всегда прячутся среди людей, они не идут на встречу и всегда живут обособленно… Ты даже не представляешь, что происходит сейчас… Это же…

– Исторический момент, – подсказал Сирис, – более того, они оба полукровки. Единственные в своем роде. Нам нужно их обоих беречь – на черном рынке их тушки будут стоит несколько десятков невинных душ, не меньше…

– Сэра, а можно я у тебя с рогового отростка поскребу чуть-чуть, а? – в разговор вмешался Эбол. Мужчина застыл с тесаком над моим хвостом и с взглядом безумца нацелился меня на органы разобрать, – не серчай, милая! Но ты во всех смыслах чудо. Можно? Я не просто так прошу – мы многое сможем понять о твоем виде!

– Его щипай! – рыкнула я, указывая в сторону Лайонела. Брат он мне или кто, но никакой родственной связи я с ним не ощущала. Страх – да, ужас – о да и еще раз ДА, а вот кровного родства – нет. Это так легко не происходит, не бывает! Нужно время и силы, чтобы понять, чтобы принять этот странный, непонятный мне факт моей биографии.

– Ролан, Сэру придется оставить, – Лайонел говорил тихо, спокойно и с дрожью в голосе. Он устал, был измотан, но держался, как мог, – я же говорю – враг видит ее глазами и слышит ее ушами. Он может не управлять ей, но…

Ролан молчал. Да и я тоже.

Оставить меня? Все же… Но как же…

Впервые за всю свою жизнь я чувствовала себя настолько слабой. Себя, принявшей облик огромного, могучего дракона… Понятия не имеющей, что с этим делать и как быть.

– Он прав, – как бы горько не было признавать, но Лайонел говорил не пустые слова. Сирис при этом хмурился, подбадривал Риску, пытался растормошить Дьёна, но брат волчицы все еще пребывал в каком-то тумане. – Сэра опасна. Она сама не понимает, насколько. Но и оставлять ее нельзя.

Ролан смотрел мне в глаза, еле заметно прикусил нижнюю губу. Я тихо покачала головой, как бы прося о помощи, но он резко выдохнул и ответил четко и ясно:

– Согласен с Лайонелом. Но мы не оставим тебя при одном условии – ты примешь начальную форму. Не знаю, как, не знаю, как скоро, но придется это сделать.

Нервно сглотнув, я резко выдохнула. Горячее дыхание обжигало поверхность льда, он мигом начинал таять, но тут же застывал снова, принимая форму, похожую на торосы. Горячее дыхание дракона имело в себе магию льда… И как мне принять начальный вид?

Я уставилась на самоназванного брата, раздула ноздри, ожидала хоть какой-то помощи, но тот молчал, слегка покачиваясь от усталости, а затем не выдержал.

Лайонел обхватил голову руками, тихо взвыл, сел на корточки и начал раскачиваться из стороны в сторону, тихо говоря, что дико устал, еле стоит на ногах и не понимает, как быть дальше.

– Я знаю, что делать, – Ролан и правда знал, я чувствовала это, – но нужно вновь сделать ее человеком. Мы не можем оставить ее здесь, но и дракона вернуть в Мирград не выйдет. Такое под покрывалом не пронести, перекинув через забор. Морла держат на самой окраине – как можно дальше от жилой зоны. Сэра может переждать там же под охраной. Мы оставим ее на время, придумаем план и будем тихо ему следовать. Прости, но мы не сможем тебе его рассказать, мы пока не уверены в том, кто истинный враг и нужно кое-что проверить.

– Я все понимаю, – с трудом рычала я, пытаясь извернуть язык так, чтобы не откусить его, – но как мне вернуть себя?

– Надо разозлиться, – Лайонел опустил плечи, – тебе в детстве только это помогало.

– ???– я даже спрашивать не стала, брат пояснил все сам:

– Мы полукровки… Никто не знал, что с нами делать и чего ожидать. Я родился паинькой, а ты исчадьем вселенского зла. Я в колыбели сосал соску и хватал маму за палец, ты пыталась сожрать всех, кроме отца. Он единственный, кто мог хоть как-то на тебя повлиять, хотя сам не понимал, как это делает. Ты всегда была тихим, спокойным, маленьким дракончиком, но в форме человека превращалась в монстра.

– Обычно у нечисти все наоборот, – с сомнением заметил Сирис, – я впервые сменил ипостась, когда руку сломал. Было больно, гадко и обидно.

– Теперь я понимаю эту ярость, – шепнул Ролан, – и боль в мышцах и спине. Сейчас внутри тебя все перемешалось, но в словах Лайонела есть смысл. И как же тебя разозлить?

– Бросить ее, – подсказал Дьён, намекая на расставание с магом.

Идею никто не поддержал, и тут уже я добавила:

– Сложно бросить того, с кем не встречаешься, Дьён.

Оборотень лишь хмыкнул, он выглядел обиженным, сложил перед собой руки и опустил голову, как будто боялся смотреть мне в глаза.

– Хорошо, допустим, я принимаю прежний облик… а как же Калеб? Вы сказали, что ему плохо…