Плененное сердце

У нее симпатичное лицо. Сабине это было известно, хотя ее щеки часто бывали слишком бледными, а сама она смотрелась чересчур хрупкой и худой, чтобы быть по-настоящему красивой. Ей часто хотелось быть такой же высокой, как отец, и такой же кругленькой и крепкой, как Гарриет, которая вызывала всеобщее восхищение на всех вечеринках. У сестры никогда не было недостатка в кавалерах.

«Меня никто не замечает», — довольно часто говорила Сабина. И все-таки Артур обратил на нее внимание. За это она ему очень благодарна. Но лорд Тетфорд никогда не смотрел на нее так, как этот цыган. Он слегка прищурил глаза, и ей показалось, что цыган видит ее насквозь. Она инстинктивно прижала руку к груди.

Чувствуя необыкновенное волнение, Сабина поспешила нарушить молчание.

— Мне нужно было сегодня вечером приехать в Монте-Карло, — сказала она. — К несчастью, я опоздала на поезд в Ницце, и поэтому пришлось нанять экипаж.

— Но почему вы, мадемуазель, не поехали по нижней дороге? — спросил цыган.

— Мне сказали в Ницце, что там произошел обвал, — ответила Сабина.

— Тогда это все объясняет! — воскликнул он. — Но эта дорога может быть очень опасной ночью, если у вас неопытный кучер и не слишком резвые лошади.

Сабина улыбнулась:

— Боюсь, что лошадей в экипаже, на котором я путешествую, никак нельзя назвать резвыми. Они выглядят очень истощенными, скорее всего за этими беднягами плохо ухаживают.

— Тем более жестоко было отправляться на них в такое долгое путешествие, — заметил цыган.

— Я согласна с вами, но что мне оставалось делать? — спросила Сабина.

— Вам следовало остаться в Ницце до утра, а потом добираться на поезде.

— Но я не могла остановиться одна в отеле! — воскликнула Сабина.

— А сейчас вы разве не одна путешествуете? — возразил цыган. Девушка почувствовала себя очень неловко, ведь теперь ей надо объяснять некоторую эксцентричность своего поведения.

— Да, я одна, — ответила она. — Но это только потому, что с леди, которая меня сопровождала в Монте-Карло, произошел несчастный случай. Она сломала ногу, когда выходила из поезда на вокзале в Ницце. Поэтому мне пришлось ехать одной так поздно.

— Понимаю. Это все объясняет. Я подумал, что весьма странно для леди, тем более английской леди, путешествовать ночью одной. Такая поездка может быть очень опасной.

— Если вы думаете о бандитах и ворах, — улыбнулась она, — то мне говорили, что мсье Бланк давно устранил эту опасность на благо тех, кто желает посетить Монте-Карло. Такое беззаконие вряд ли понравится игрокам, правда?

— Мне кажется, что даже предусмотрительность мсье Бланка вряд ли способна защитить красивую юную девушку, путешествующую в одиночестве после наступления темноты, — сухо возразил цыган.

— Я не боюсь, — парировала Сабина. — У меня нечего красть, потому что денег хватает только заплатить кучеру.

— Я имел в виду не деньги, — сказал он.

— А что еще может понадобиться от меня грабителям? — наивно спросила Сабина.

Цыган улыбнулся одними уголками губ и сказал:

— С нами, мадемуазель, вы в безопасности.

Сабина колебалась какое-то время, но потом все-таки, понизив голос, призналась:

— Мне кажется… я должна вас предупредить… что мне нечем будет заплатить за починку колеса. У меня осталось совсем мало денег.

— Цыгане все делают не за деньги, а за дружбу или… за любовь.

Перед тем как произнести последние два слова, он сделал паузу, и опять в его глазах появилось что-то, из-за чего Сабина вспыхнула и опустила глаза.

— Как вы думаете, скоро починят колесо? — спросила она, все еще не глядя на него. — Мне надо ехать. Моя знакомая, к которой я еду в гости… мать моего жениха будет думать, что со мной случилась беда.

— Вы помолвлены? — спросил цыган.

Сабина кивнула:

— С одним английским аристократом.

— Счастливый молодой человек, — заметил цыган. — Интересно, понимает он хотя бы, какой он счастливый?

— Мне кажется, это я должна быть счастливой, — ответила Сабина с обычной импульсивностью и только потом поняла, что обсуждает личные дела с незнакомцем, да еще и с цыганом. Отец не одобрял подобного поведения, и ее довольно часто за это ругали.

— Мне, кажется, надо идти, — сказала она поспешно.

— Вы не можете идти, пока не починят колесо, — возразил цыган. — Простите меня, я совсем забыл, что гостей надо развлекать.

Он щелкнул пальцами, и мгновенно зазвучала музыка.

Цыган, игравший на скрипке, вышел вперед. Огонь осветил его, и Сабина увидела смуглое немолодое лицо, сверкающие золотые серьги в ушах, цветной пояс вокруг талии. Широкие рукава рубашки обвивали его руки при каждом движении. Но девушка, которая танцевала, когда появилась Сабина, осталась стоять, прислонившись спиной к кибитке. Полные красные губы были обиженно надуты, а глаза светились ненавистью.

Сабина хотела молча послушать музыку, но любопытство взяло верх.

— Вы французские цыгане? — спросила она.

Мужчина покачал головой.

— Я счел бы это за оскорбление, если бы вы не были иностранкой, — ответил он. — Мы венгры. Очень древняя нация, известная во всей Европе, — А вы их руководитель?

— Их атаман или, возможно, король, как бы вы могли сказать.