— Прости, что я тоже отдалилась от тебя. Мать никогда не должна так поступать со своим ребенком, — шепчет она мне в волосы. — Но мы больше не можем вот так замыкаться в себе. Нам нужно поддерживать друг друга. Мы в этом вместе.
Несколько слезинок скатываются на плечо моей матери, но ей все равно. Только крепче обнимает меня.
Тео был прав. Я буду продолжать жить без Хантера, потому что я должна. Мы с мамой оба хотим. Но на этот раз мы сделаем это вместе.
THEO
Я не видел Кэсс с того дня, как мы нашли Ноэль. Она не писала, не звонила и не приходила в «Sigma Chi». Она дает мне пространство. Время выяснить, могу ли я простить ее, снова доверять ей после всего, что произошло.
Насколько я понимаю, если Ноэль может простить ее, то и я смогу
Я бросаю одеяло на пассажирское сиденье и ставлю два стакана горячего шоколада в подстаканники. В последнее время она проводит больше времени дома, навещая свою маму по выходным. Я надеюсь, они больше не чувствуют себя так, словно находятся в другой галактике.
Именно ее мама открывает дверь, когда я стучу. Ее глаза загораются, она одета в фиолетовую пижаму и пушистые тапочки.
— Кэсси!
В дверях появляется Кэсс в пижаме и тапочках в тон, волосы собраны в пучок, на лице нет косметики. Она такая чертовски очаровательная, я бы подхватил ее на руки, если бы они уже не были полны.
Ее улыбка исчезает.
— О нет.
У меня сводит живот. Она не рада меня видеть. Она не хочет, чтобы я был здесь.
— Извини, я могу уйти...
— Нет! — Она тянется, хватает меня за руку, чтобы остановить, стакан с горячим шоколадом опасно покачивается. — Не уходи. Я просто... Если бы я знала, что ты придешь, я бы так не выглядела.
— Почему? Ты выглядишь мило. — Мои щеки вспыхивают, когда я вспоминаю, что ее мама стоит прямо там.
Однако, кажется, ей все равно. Она все еще сияет.
— Вы двое продолжайте. Я собираюсь пойти доесть мороженое.
Кэсс следует за мной сзади, где у нас будет немного уединения. Я расстилаю одеяло на траве, над нами ночное небо, полное звезд, и полная луна, и протягиваю ей стакан.
— Я принес горячий шоколад.
Она улыбается и садится рядом со мной на одеяло. Она такая чертовски очаровательная. Я не хочу прожить еще один день, не заставив ее улыбнуться.
— Это действительно мило. — Она делает глоток, прежде чем поставить стакан на траву. — Я действительно скучала по тебе.
Я хватаю ее за руку.
— Я тоже скучал по тебе. Чертовски сильно.
Ее улыбка исчезает.
— Я так сожалею обо всем.
Я наклоняюсь вперед, сжимая ее руку.
— Я просто хочу понять почему.
Кэсс медленно кивает, как будто знала, что этот разговор состоится. Она сглатывает и делает глубокий вдох.
— Когда я услышала, что Хантер погиб в результате наезда, что кто-то бросил его там и это сошло ему с рук, что-то в моем мозгу просто... щелкнуло. Я не могла думать ни о чем другом, не могла сосредоточиться, не могла чувствовать ничего, кроме этого необузданного...
Я позволил ее словам осесть, единственными звуками были цикады и шорох автомобильных шин, проезжающих мимо.
Ее взгляд опускается на свои ноги, скрещенные перед ней.
— Я пойму, если ты больше не захочешь иметь со мной ничего общего.
Я провожу большим пальцем по ее щеке, прежде чем запустить руку в ее волосы.
— Ты - все, чего я хочу, Кэсс.
Ее взгляд, мерцая, поднимается к моему.
— Ты прощаешь меня?
— Мне никогда не нужно было прощать тебя. Только пойми. — "Мне никогда не нужно было прощать тебя."
Легкая улыбка появляется на ее губах сквозь слезы, и она целует меня. Ее губы такие же мягкие и чудесные, какими я их помню.
— Я хочу узнать тебя всю. — Я беру ее лицо в обе ладони, нежное, красивое и мое. — Даже самые темные части. Даже те части, которых ты стыдишься. Я хочу тебя всю.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
НОЭЛЬ
Я сдалась полиции за наезд и побег. Майкл наконец вышел из тюрьмы, и после спокойного слушания судья приговорил меня к пяти годам условно. Пять лет общественных работ и регулярный мониторинг.