Плени меня

Вы ничего не можете вспомнить?

Нет.

Кажется, вы многого не знаете о своей собственной девушке, мистер Сент-Джеймс.

Часть меня жаждала рассказать им правду, но предупреждение отца звенело у меня в ушах. Не разжигай пламя, заставляя их думать, что ты брошенный бывший.

У меня было довольно хорошее предчувствие, что даже если я расскажу полиции правду, это не принесет мне никакой пользы.

Офицер Гарсия хмурился почти на каждый мой ответ. На протяжении всего интервью я продолжал пинать себя за то, что не уделил Ноэль более пристального внимания, когда видел ее в последний раз.

Не помогает и то, что папа нанял мне адвоката, как только пропала Ноэль. Тот же адвокат разозлится, когда узнает, что я разговаривал с полицией без неё, хотя они сказали, что я мог бы попросить ее присутствовать, когда они звонили мне. Это я ей не звонил. Несмотря на то, что это мое право, присутствие адвоката делает меня еще более виноватым.

За исключением того, что я, возможно, сумел бы сделать все это самостоятельно.

Я могу только надеяться, что полиция не станет копать глубже в моих отношениях с Ноэль.

Первый человек, который приветствует меня, когда я переступаю порог «Sigma Chi», — это моя мать. Она не сказала мне, что зайдет, но по непристойной ухмылке Колина позади нее я могу сказать, что он рад, что она здесь.

И, судя по ухмылке, которая сползает с ее лица, она наслаждалась вниманием.

Я — ее оправдание, но в последнее время она приходит в себя все чаще и чаще. Что-то подсказывает мне, что дело не только в ее обычных склонностях к родительству. Когда она здесь, парни уделяют ей все свое внимание, и она купается в нем. От того, как она блестит под их взглядами, у меня переворачивается живот. Все парни здесь моего возраста, а она смотрит на них, как голодный лев.

Она бросается ко мне и обхватывает мое лицо обеими руками.

— О, милый. Я хотела проведать тебя. Ты, должно быть, безумно волнуешься. Мне так жаль, что ты все еще проходишь через это.

— Не беспокойся обо мне, мама. Беспокойся о Ноэль. Это она проходит через это, а не я.

— Тебе не обязательно все время быть таким сильным, Тео.

Так она говорила мне с тех пор, как мне было девять, а дедушка заболел, и они с папой стали чаще ссориться. Они всегда ссорились, но дедушка был тем клеем, который держал нас всех вместе, и если бы мы потеряли его, мы бы все развалились.

Поэтому, когда они решили «пробное расставание», я начал каждый день оставлять маме цветы, говоря ей, что они от папы. Я готовил завтрак каждое утро, прежде чем папа уходил на работу, и позволял ему думать, что мама встала рано только ради него. Я делал все, что мог, чтобы они были вместе, и это сработало.

Иногда я жалею, что не позволил им развестись. Может быть, тогда мы все были бы счастливее.

— Спасибо, мама.

— Я знаю, тебя убивает, что ее здесь нет.

Я киваю.

— Да, это так. — Каждое утро я просыпаюсь с тошнотой в животе, представляя все ужасные вещи, через которые могла бы пройти Ноэль. — Послушай, мам, мне пора идти. Я встречаюсь с Кэсс и девочками. Мы собираемся просмотреть наши сообщения от Ноэль.

Мама энергично кивает.

— Это звучит как отличная идея, милый. Дайте мне знать, если вы, ребята, что-нибудь найдете, и мы сразу же обратимся в полицию.

— Я так и сделаю.

Несмотря ни на что, вспышка возбуждения разгорается в моей груди от предвкушения встречи с Кэсс.

КЭССИ

Тео, Эддисон, Пайпер и я направляемся в кафетерий, чтобы просмотреть наши сообщения от Ноэль в поисках каких-либо подсказок. Планировала ли она сбежать? Я знаю, что она бы не стала, но должен же быть какой-то намек на что-то.

Каждый из нас берет по кусочку шоколадного пирога, сегодняшнего десерта, но ни у кого из нас нет аппетита к нему. Даже у Тео, который обычно — бездонная пропасть. Он ковыряется в своем ломтике, умудряясь проглотить два кусочка, прежде чем роняет вилку.

Маленький кусочек шоколада слетает с его вилки, когда он это делает, и попадает мне прямо на грудь. Сегодня на мне топ с глубоким вырезом, и когда Тео поворачивается, чтобы извиниться, он не может оторвать глаз от моей груди.

Я сдерживаю улыбку, чтобы Эддисон и Пайпер не заметили, как сильно я наслаждаюсь вниманием.

Боже, все, чего я хочу, это чтобы он отвез меня обратно в дом, сорвал с меня топ и сжимал, и сосал мои сиськи столько, сколько захочет.

Он хватает салфетку и, прежде чем передумать, вытирает шоколад. Внезапно он роняет ее, осознав свою ошибку. Ты не прикасаешься к груди другой девушки, когда у тебя есть девушка, даже если это делается салфеткой.

— Черт… извини. Вот.

Большая часть беспорядка уже убрана, но я все равно беру салфетку и смахиваю небольшую оставшуюся полоску шоколада.

Слава богу, Пайпер и Эддисон не замечают обмена репликами. Они обе поглощены своими телефонами.