Плени меня

Он входит в меня снова и снова, так сильно, что слезы щиплют мои глаза. Но удовольствие от его пальцев на моем клиторе пересиливает боль, и я захожу за грань, сексуальные звуки его стонов наполняют мои уши, когда я вскрикиваю и дрожу. Ему приходится поддерживать меня, чтобы продолжать трахать, мои сиськи скрипят о стекло при каждом сильном толчке, пока он внезапно не кончает, тяжело дыша и постанывая. Его сперма попадает мне на спину, затем на задницу, и мы оба остаемся дрожащими и пытающимися отдышаться.

— Ты выглядишь чертовски великолепно, покрытая моей спермой, принцесса. — Бо хватает мочалку. Прежде чем он успевает смыть свою сперму, я оглядываюсь, чтобы увидеть ее на своей коже. Его метка на мне.

Он снова моет меня, оставляя при этом дорожку нежных поцелуев по моей спине и к заднице.

Я не могу поверить, насколько мне с ним уже комфортно. Какой счастливой я себя чувствую, когда нахожусь рядом с ним. Я живу в этом доме всего около месяца, а мне уже кажется, что он знает меня лучше, чем кто-либо другой на планете.

Каким-то образом он превратил худшее, что когда-либо случалось со мной, в лучшее.

БО

Жужжание татуировочного пистолета прекращается, и бородатый лысый чувак, наносящий краску на мою грудную клетку, похлопывает меня по плечу.

— Все готово, приятель.

Не лучшее место на моем теле, чтобы сделать длинную татуировку, но одно из немногих мест на моем торсе, которое еще не было закрыто. Татуировщик не утруждает себя рассказом о том, как его чистить и следить за инфекцией — у меня больше чернил, чем у него.

Я ухмыляюсь как идиот, когда заезжаю на подъездную дорожку. Ей это понравится.

Я на своей территории. Охотники не должны попадаться по своим меткам, но черт возьми, если я не позволю ей это. Жестко.

Она, блядь, моя. То, как ее глаза смотрят, ее спина выгибается дугой, этот сдавленный стон, который она издает, когда кончает. Она наконец-то сдается, берет именно то, что хочет, и я счастлив давать ей это днем и ночью.

В подвале она начинает новую фреску на стене напротив зеркала. Я уже принес ей еще краски. Еще цветов.

Она усмехается, когда замечает меня, бросает кисть и практически вприпрыжку подбегает ко мне. Ничего похожего на ту сломленную, напуганную, потерявшую надежду девушку, какой она была, когда я привез ее сюда.

— Что это? — спрашивает она, встречая меня у подножия лестницы. Я протягиваю ей лист.

Ее брови сходятся вместе, голова наклоняется.

— Подожди. Это мой рисунок. Зачем ты взял это?

Я стягиваю рубашку через голову и показываю ей свою новую татуировку.

— Все еще воспаленная, но это твоя роза.

Увядающая роза, которую она нарисовала, с отвалившимся единственным лепестком.

Она прижимает пальцы ко рту, глаза широко раскрыты и остекленели.

— Ты… у тебя татуировка с моим рисунком.

— Да, принцесса. Я хочу, чтобы твои работы всегда были при мне. Ты мой любимый художник, помнишь?

Она обвивает руками мою шею и целует меня.

Да. Она тоже чертовски сильно влюбляется.

— Хотела бы я быть там и увидеть, как ты делал её. — Она улыбается мне в губы.

Верно. Весь этот другой мир снаружи, который ей не позволено видеть.

Наверху звонит мой телефон. Ее улыбка мелькает всего на секунду, прежде чем она целует меня.

— Я вернусь к работе. Когда ты закончишь со своим звонком, не мог бы ты приготовить мне ужин?

— Конечно, принцесса. Все, что ты захочешь. — Я сжимаю ее задницу, когда целую, и оставляю ее рисовать. Когда я закрываю за собой дверь в подвал, мне кажется неправильным запирать ее.

Имя на экране моего телефона кажется знакомым, и я не хочу отвечать. Это местный агент по залогу. Эти ребята звонят только тогда, когда у них есть задание.

Я отвечаю на звонок, и, как я подозреваю, у него беглец в бегах. Хочет знать, есть ли у меня время, чтобы разобраться с этим.

Если бы у меня не было девушки, запертой в подвале, я бы согласился на контракт.

Прошло уже больше месяца с тех пор, как я забрал ее. Возможно, пока она довольна жизнью в подвале, создавая свое искусство и трахаясь со мной, но это ненадолго.

Я не хочу ее отпускать, но я не могу держать ее здесь вечно. У меня есть работа, которую нужно делать, беглецы, которых нужно выслеживать, и я не могу быть в обоих местах одновременно. Не говоря уже о том, что эта временная должность охранника превращается в долгосрочную, и мне нужно уходить, пока скука меня не убила. Лучшей частью этой работы было следовать за ней по кампусу, не вызывая подозрений.

Я не собираюсь убивать ее, и если она уйдет, я могу доверять ей. Она не назовет моего имени.

Так что, может быть, пришло время выпустить ее из подвала.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ТЕО

Я избегал Кэсс. Я выбираю другой маршрут на утренней пробежке, пропускаю спортзал, когда знаю, что она там будет, и притворяюсь, что не вижу ее сообщений с вопросом, не хочу ли я присоединиться к ней, Эддисон и Пайпер на ланче в кафе. Это делает меня жалким маленьким засранцем, я знаю, но я не знаю, как быть рядом с ней без желания сорвать с нее одежду. Я не знаю, как я буду продолжать притворяться парнем Ноэль, когда Кас прямо передо мной.