Пленить охотника

Есть решения, которые, как говорит моя бабушка, сам нечистый нашептывает тебе в уши.  Я хотела его, хотела, так что покалывало кончики пальцев и соски. Хотела так, что ныло все внутри. Но еще больше я желала, чтобы он на своей толстой шкуре почувствовал то, что сделал со мной той ночью. И если я сейчас уступлю, если займусь с ним сексом, на миг он станет моим. Абсолютно моим. И в этот миг, я смогу вынуть из него душу, смогу исполосовать ее на мелкие кусочки, как он поступил со мной…

А как же наша связь? Как же то, что готово в любую минуту связать нас навсегда? Не знаю. Не уверена, что это то самое. Я только слышала, но никогда не испытывала, а вдруг это ошибка?

Я спорила с нечистым, что сидел в моей голове, с искусителем, который так и норовил закрыть мне глаза на истину. Правда в том, что я знала это. Знала, что моя магия привяжет сперва меня к нему, а потом его во мне, она сделает нас пленниками этой ночи. Навсегда. И все же… Я хотела услышать крики охотника, хотела причинить ему боль. Хотела его, хотела кричать сама…

Есть решения, которые нашептывает на ухо сам дьявол. Отдаться своему палачу – одно из них.

Я со стоном обхватила голову охотника и уже сама целовала его мучительно нежно и мучительно жадно, наслаждаясь каждым прикосновением, которое могла причинить, как наслаждение, так и боль. Я целовала его не желая останавливаться и больше всего желая остановиться.

Мужчина что-то хрипло пробормотал, но я уже не слушала, кажется что-то про меня, про силу лайне., про гормоны. То ли проклинал, то ли восхищался.

– Заблокируй рецепторы, – попросила я, и тут же вопреки собственным словам провела рукой по его груди.

Нельзя было его целовать, нельзя было оставаться в этой постели, в этой комнате, в этом доме… Но я осталась. Я была слишком слаба, чтобы протестовать всерьез. Я была слишком слаба, чтобы контролировать себя, и тот голод, что жил внутри, ту самую склеенную из картонных обрывком куколку, которая очень хотела стать целой и не считалась с ценой. Так что винить некого. Это все я. И он.

– Блокируй пока не поздно.

– Уже, – прорычал мужчина, отбрасывая в сторону одеяло, а потом смял мою футболку…

Вернее свою футболку на мне, сперва задрал, а потом стащил через голову. Я едва не запуталась в темной ткани, ее казалось чересчур много. Тряпка отлетела в сторону и мы оба замерли. Я полностью обнаженная, укрытая лишь невесомым лунным светом. Он словно окаменевший, не отрывающий от меня взгляда, от кожи, холмиков груди, изгибов тела, плоского живота, бедер, треугольника меж ними.

– Но это не помогает, – прохрипел мужчина, – Никогда не помогало. Я желала тебя с той минуты, как увидел, – произнес он, вряд ли осознавая, что именно произносит, – Просыпался на этой кровати один и думал: какого черта? Чего проще, пойти к ней, ведь лайне вряд ли будет против, – он коснулся пальцами моего живота, потом поднял руку выше, я  выгнулась подаваясь вперед…

– Каждую ночь, – повторил он и в голосе послышалось рычание, – Я отказывал сам себе. Поэтому если хочешь сказать: «нет», сейчас самое время, потому что потом я буду просто не в силах остановиться.

Я смотрела на охотника, слушала тяжелое дыхание, ощущая на коже его ласкающий взгляд. Знала, что должна ему сказать. Что будет правильным.

– Не говори «нет», – хрипло проговорил охотник, склоняясь к груди,  – Прошу. – И коснулся губами кожи.

Меня словно током ударило, пронзило насквозь от макушки до пят. То ли от его прикосновения, то ли от  слова. От того, что он просит. И если до этого момента, я  еще пыталась уговорить саму себя, пыталась повернуть обратно, хотя бы мысленно, делая одно, а думая о другом, то сейчас… Все это перестало иметь значение. Все решения мира перестали иметь значение, все возможные последствия, все, что нас окружало, все, что было и все что, будет, отошло на второй план.

Вопрос был решен. И пусть неправильно, но это было мое решение. Бабушка говорила, что это единственный случай, когда сила лайне оборачивается против нее самой. Говорила, что мы не можем сопротивляться только одному человеку, только избраннику, будь он хоть бомж из подворотни или маньяк – насильник из психиатрической лечебницы (вот было бы счастье!). Наверное, она говорила правду… Не важно. Я никому не позволю отнять у меня это решение и переложить ответственность на что-то мифическое и инертное. Пришел черед играть по моим правилам.

Я потянулась к охотнику, потянулась, как лоза в поисках опоры, судорожно касаясь рук, плеч, груди… И едва не заплакала от разочарования, когда пальцы наткнулись на жесткую ткань

– Сними… Сними это немедленно, –  шептала я.

Охотник поднял голову. Мои слова  стали ответом, они стали спусковым крючком.