Пленительная невинность

Пожав плечами, она вернулась к своему жеребцу, терпеливо ожидавшему ее. Теперь следовало подумать о возвращении на плантацию, ведь предстоит долгий путь. Нет, не сейчас. Ройалл встала и подтянула ящик так, чтобы он оказался под люстрой. Встав на него и вытянувшись в полный рост, она сможет достать огромный шар. Ройалл запрокинула голову и внимательно оглядела грязный хрусталь. Вот оно! Когда солнце упало на люстру, вспыхнуло что-то красное. Так вот что привлекло ее внимание! Она засунула руку в глубь шара и вытащила красную книгу. Что же это и почему оно было спрятано в таком необычном месте? Взволнованная своей находкой, Ройалл опустилась со своей подставки и открыла книгу. Имя «Карлайл Ньюсам-старший» было напечатано крупными буквами на внутренней стороне обложки. Карлайл Ньюсам-старший — отец барона. Почему он спрятал свой дневник в таком странном месте? Волнение и дурные предчувствия охватили ее. Почерк был мелким и неразборчивым, но она могла прочесть написанное. Господи помилуй, как же этот дневник сохранился за все эти годы?

Ройалл принялась читать. Это были скучные, неинтересные отчеты о делах плантации. Она полистала страницы, пока не наткнулась на запись:

«Я разочаровался в своем сыне Карлайле. Боюсь, с моей стороны было ошибкой отослать его. Он настоящее наказание для меня».

Затем следовали слова, не имеющие большого значения, потом более поздняя запись:

«Мое здоровье все ухудшается, а мне еще предстоит уладить несколько дел до того, как я умру. Мальчик Себастьян — мой сын. Сын, любимый и желанный. Его мать сама не позволила, чтобы стало известно о нашем тайном браке. Она по-индейски мудра. Сказала, что мой брак с ней лишь осложнит мою жизнь. Я послушался ее, ибо любил ее всем сердцем. Она заставила меня пообещать, что Себастьян никогда не услышит из моих уст, что он мой сын. Да будет так! Завтра я поеду в Манаус и оставлю брачное свидетельство у моего поверенного, чтобы после моей смерти «Королевство» перешло к Себастьяну Ривере. Ривера — фамилия по линии матери.

Карлайл опорочил себя. Даже после моих неоднократных предупреждений его отношение к неграм и индейцам не изменилось. Когда же он в конце концов пролил кровь человека и посчитал, что достаточно извинений, я больше уже не мог этого терпеть. Именно тогда я отрекся от Карлайла как от сына. И сейчас я сильно опечален.

Мои надежды я возлагаю на Себастьяна. Надеюсь и верю, что мать научит его сочувствовать человеческим страданиям. Мой старый друг Фарлей Маллард, который знает правду, сказал, что видит достоинства в моем маленьком сыне, и это дает мне право надеяться. Слухи, касающиеся Себастьяна и его матери и их отношений со стариком Фарлеем, забавляют моего друга. Люди всерьез полагают, что он отец Себастьяна, поскольку моя жена служит экономкой на плантации Фарлея «Регало Вердад».

Этим вечером я встречаюсь с Карлайлом, чтобы информировать его о своих намерениях. Если он вздумает прибегнуть к каким-либо действиям, ему придется иметь дело со мной!