Пленительные объятия

«Этот Лэнгдом, пожалуй, интереснее, чем я думала», — мысленно улыбнулась сеньорита Кордес, уступая его настойчивым объятиям и не противясь даже тому, чтобы сильная мужская рука, коснувшаяся ее груди, немного помедлила.

Когда экипаж подъехал к дому, Сирена высвободилась из объятий Лэнгдома, чтобы тот не подумал, будто ему будет позволено остаться у нее на ночь…

* * *

Погрузившись в счета и бумаги, Риган сидел в своем холодном, нетопленном офисе. Час был поздний, голова раскалывалась, выстроившиеся длинными столбцами цифры плыли перед глазами. Если б ван дер Рис имел в запасе больше времени, он добился бы расцвета своего предприятия. Он мог бы, например, перевести имение Сирены в наличные деньги, и это помогло бы обеспечить надежные тылы. Нет, не стоило Ригану начинать сразу в таких крупных масштабах, располагая весьма незначительным капиталом. Глупо надеяться, что самоотверженный труд непременно гарантирует успех. А теперь еще этот Тайлер потребовал для Сирены акции вместо процентов! Не найдя другого выхода, Риган уступил. Он не мог следить за делами на море и на суше одновременно! Господи, какой простой и приятной была когда-то жизнь в Батавии! И что только его заставило перебраться сюда, в Англию? Если бы он остался на Яве, между ним и Сиреной все как-нибудь само собой уладилось. А теперь, когда уже и она прикатила в Лондон, дела пошли хуже некуда…

Внезапно Ригану привиделась Камилла, и он стал усердно тереть болевшие от напряжения глаза. Придется назначить свадьбу на ближайшее время, а затем сразу же овладеть приданым невесты. Конечно, только на время, пока он не расплатится с долгами. Уж как-нибудь Риган объяснит Камилле в чем дело и пообещает вернуть все до последнего пенни. И выполнит обещание, ибо он усвоил твердо: нельзя посягать на деньги своей супруги.

Уже не было смысла возвращаться к подсчетам. Риган уставился на колонки цифр и поймал себя на том, что, несмотря на свою усталость, ему хочется, чтобы итоговая сумма оказалась неверной, а это означало бы, что нужно продолжать работу. В самом деле, зачем лгать себе? Почему не признаться в том, что домой ему идти не хочется? У него попросту нет дома… Ригану вспомнился его особняк в Батавии, и он мысленно сравнил его с тем, который занимала теперь на Кинг-стрит Сирена. Господи, где бы она ни поселилась, там у нее и дом, да-да, именно дом, а не просто крыша над головой… Да и фрау Хольц усердно следит за чистотой, не то что его теперешняя бестолковая домоправительница…

Внезапно, за какие-то доли секунды, перед глазами Ригана пронеслась вся его жизнь, и он понял, что самая серьезная ошибка была им допущена уже в зрелые годы, более того — совсем недавно, причем такая ошибка, которую очень нелегко исправить. Для этого ему нужно отправиться к Сирене и признаться в собственной неправоте. А после объяснить Камилле, почему свадьба отменяется. Нужно также увидеться с Калебом. Пусть парень знает, что сеньорита Кордес победила и на этот раз. Напоследок же необходимо прекратить начатое дело и объявить о своем фиаско…

— Нет, ни за что! — вскричал Риган, ударяя кулаком по столу. — На этот раз я не сдамся. Если мне удастся провернуть очередную отгрузку товара в Шотландию, то положение еще можно исправить… Кстати, тут мне может помочь Калеб: он бы доставил груз и дождался оплаты…

Итак, первое, что нужно сделать утром, — это разыскать сына и предложить ему нечто вроде сделки. В то же время следовало бы все же продумать, как себя повести в случае, если дело придется ликвидировать.

Закрыв дверь, Риган вышел в пепельно-серые предрассветные сумерки. Опустив голову, брел он по извилистым аллеям в направлении Лайм-стрит и чем ближе подходил к дому, тем тяжелее становилась его походка. Страшно хотелось спать, глаза слипались. Тонкий, в форме буквы «С», шрам на щеке был по-прежнему хорошо заметен. Ощупав его кончиками пальцев, Риган вновь почувствовал глубину своего унижения. Сирена как бы оставила на лице ван дер Риса свою подпись. Разум подсказывал, что это простое совпадение, но в глубине души Риган не сомневался, что, возникни у Сирены такая возможность, она вырезала бы свое имя и на груди у него, и даже на лбу. Слава Богу, что недавно отпущенная борода наконец-то прикрыла немного этот позор…

ГЛАВА 15

Лондон постепенно пробуждался ото сна. Разносчики уже бродили по улицам со своими товарами. Грохотали по мостовым первые извозчики.

В ту самую минуту, когда Ригану удалось наконец-то забыться сном, перемежаемым, впрочем, весьма странными, тревожными видениями, его нареченная повернулась в своей постели и нехотя открыла глаза.