Пленник дуба

Проблеск света, исходящего от маленькой лампы, на миг сбил Гвенвифар с толку; ей показалось, будто она видит лицо возлюбленного, только почему-то помолодевшее, - но затем королева поняла, кто это.

- Да как ты смеешь?! Стоит мне закричать, и мои женщины прибегут сюда, и никто не поверит, будто ты явился по моему приглашению!

- Тихо, - велел Гвидион. - Имей в виду, моя леди, я держу нож у твоего горла.

Королева, съежившись от ужаса, вцепилась в ворот ночной рубашки.

- Не льсти себе, госпожа, я пришел не ради насилия. Для меня твои прелести слишком зрелые и слишком хорошо выдержанны.

- Довольно! - раздался из темноты, откуда-то из-за спины

Гвидиона хриплый голос. - Прекрати насмехаться над ней, слышишь? Грязное это дело - шарить по чужим спальням. Я и так жалею, что ввязался в него. А теперь умолкните все и прячьтесь по углам.

Постепенно глаза Гвенвифар приспособились к тусклому свету; она узнала лицо Гавейна, а за Гавейном виднелась еще одна знакомая фигура.

- Гарет! Что ты здесь делаешь? - печально спросила королева. - А я-то считала тебя лучшим другом Ланселета...

- И это правда, - сурово произнес Гарет. - Я пришел проследить, чтоб с ним обошлись по справедливости. А то ведь этот, - он презрительно махнул рукой в сторону Гвидиона, - вполне способен перерезать ему горло, а потом свалить обвинение в убийстве на тебя!

- Тихо! - велел Гвидион, и свет погас. Гвенвифар почувствовала укол ножа. - Если ты попытаешься хоть словом его предупредить, я перережу тебе горло, а потом уж как-нибудь постараюсь объяснить лорду моему Артуру, что заставило меня так поступить.

Следующий укол заставил Гвенвифар содрогнуться от боли; действительно ли из ранки потекла кровь, или ей просто показалось? Королева слышала едва различимые звуки - шорох одежд, приглушенное звяканье оружия. Сколько же человек привел с собой Гвидион ради этой засады? Гвенвифар лежала, в отчаянье заламывая руки. Если б только она могла предостеречь Ланселета... Но она была совершенно беспомощна, словно зверек, запутавшийся в силках.

Так она и лежала, зажатая между подушками и ножом; казалось, что время едва ползет. Так тянулось довольно долго; затем послышалось тихое посвистывание, напоминающее птичью трель. Гвенвифар напряглась; Гвидион, почувствовав это, скрипучим шепотом спросил:

- Сигнал Ланселета?

Он снова ткнул ножом в шею Гвенвифар; от ужаса королеву бросило в пот, и она прошептала: - Да. Гвидион пошевелился, и солома в тюфяке зашуршала.

- Здесь дюжина человек. Только попробуй предупредить его, и ты не проживешь и трех секунд.

Из прихожей донеслись негромкие звуки; Ланселет расстегнул плащ, снял перевязь с мечом... О Господи, неужто они собираются схватить его и безоружным? Гвенвифар снова напряглась. Она уже заранее чувствовала, как нож входит в ее тело - но ведь должна же она предупредить Ланселета! Королева уже разомкнула губы, но тут рука Гвидиона - "Откуда он узнал? Это что, Зрение?" - с маху запечатала ей рот, заглушив едва родив-шийся крик. Задыхаясь, Гвенвифар попыталась вывернуться - и услышала, как кровать скрипнула под весом Ланселета.

- Гвен! - прошептал он. - Что случилось? Ты кричала, любимая?

Гвенвифар каким-то чудом удалось вырваться из хватки Гвидиона.

- Беги! - закричала она. - Это ловушка, засада...

- Ад и дьяволы!

Гвенвифар почувствовала, как он по-кошачьи проворно вскочил и отпрыгнул назад.

Лампа в руках у Гвидиона вспыхнула, а за ней и огоньки в руках у остальных, и в конце концов комната озарилась светом; Гавейн, Кэй и Гарет выступили вперед, а за ним столпился еще десяток неясных фигур. Гвенвифар съежилась под одеялом, а Ланселет застыл на месте; он был наг и безоружен.

- Мордред! - с презрением произнес Ланселет. - Да, эта хитрость вполне достойна тебя!

- Ланселет, - официальным тоном произнес Гавейн, - именем короля я обвиняю тебя в государственной измене. Отдай мне свой меч.

- Не морочься с этим! - бросил Гвидион. - Забери меч сам, да и все.

- Гарет! Боже милостивый! Ты-то как оказался в этом замешан?

В свете ламп глаза Гарета блестели, словно от слез.

- Я никогда не верил ни единому дурному слову о тебе, Ланселет. О Господи! Лучше б я пал в какой-нибудь битве и не дожил до этого дня!

Ланселет опустил голову, но Гвенвифар заметила, как он с лихорадочной поспешностью оглядел комнату.

- О Господи, - пробормотал он. - Вот так же на меня смотрел и Пелинор, когда они ввалились с факелами в шатер и застали меня на ложе Элейны. Неужто это моя судьба - постоянно оказываться преданным?

Гвенвифар хотелось броситься к любимому, заслонить его собой, разрыдаться от жалости и боли. Но Ланселет даже не глядел на нее.

- Твой меч, - тихо повторил Гавейн. - И оденься, Ланселет. Я не хочу вести тебя к Артуру голым. Ты и так уже достаточно опозорен.