Пленник королевы фей (СИ)

В ответ паучиху всю затрясло. Пока успела уже попрощаться с жизнью на случай, если вдруг разозлила это существо, но та вдруг одним движением передних лап порвала паутину, и феечка с пронзительным писком кубарем полетела вниз. Она шлепнулась на траву, и обрывки паутинных нитей рухнули на нее сверху.

— Ползи отс-сюда! — послышалось злобное шипение. — И никогда не возвращайс-ся!

Да не больно-то и хотелось! Пока с трудом выпрямилась, с треском, стиснув зубы, отдирая паутину от травы и себя от паутины. Обрывки нитей все-таки остались на волосах, превратив ее прическу в какой-то ужас. Крылышки тоже никак не желали расправляться, но главное — она была свободна. И феечка решительно зашагала прочь. С каждым шагом ее настроение улучшалось. Удача была на ее стороне. Обманула наивную смертную. Обрела свободу. И даже почти не пострадала от сильных мира сего — ведь за личиной паучихи наверняка скрывался кто-то из Высших. Сейчас она отыщет солнечную полянку, как следует прогреется на солнышке — и высохшая паутина отпадет сама собой. А там немного магии, немного утренней росы — и можно опять лететь навстречу приключениям. Над кем бы ей еще подшутить также весело, как над этой смертной?

А где-то там женщина выпрямилась над котлом, тяжело дыша и рукой пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Она выглядела усталой, но довольной.

— Мелкая, подлая тварь, — это относилось к только что ускользнувшей фейри. — Все вы одинаковы… С вами свяжешься — потом хлопот не оберешься. Но с друидами она отлично придумала.

И легкая улыбка показалась на ее губах.

Лес шептал на сотни голосов. Он шелестел листвой, шуршал травой, поскрипывал ветвями, невнятно что-то бормотал ручеек в низине. К этому говору примешивались и другие голоса — пение птиц, звон комара над ухом, топоток лисицы, писк испуганного мышонка. Тишина дробилась, разбивалась на эти звуки, отголоски, голоса.

Лес был полон жизнью. Не только травы, деревья и кусты, казалось, дышали полной грудью и тянулись в небо. Не только птицы, мелкие зверьки и насекомые занимались своими делами. Иные обитатели волшебного леса были тут как тут. Нет, прямо на глаза они не попадались, но если смотреть не в упор, а искоса, можно было разглядеть крошечных человечков, снующих у подножия деревьев и что-то таскающих в норки под корнями. Крылатых существ, похожих на мотыльков, что вместе с настоящими мотыльками вились возле цветов. Полузверьков-полулюдей, прыгающих по ветвям. Даже на дне ручейка можно было разглядеть чьи-то загадочные тени. Дженнет, идущая по тропе с корзинкой, полной плодов, не знала, как они называются. Она лишь догадывалась, что это фейри, но не знала, кто из них, например, бравни, кто Гилли Ду, а кто — никса. А вон там на ветке мелькнула мальчишеская фигура — это тот, кого в сказках зовут Робин Добрый Малый или кто-то, на него похожий? И ведь не спросишь у друидесс. Они все такие молчаливые, лишнего слова и звука не добьешься. Просто удивительно — дюжина женщин, и все молчат целыми днями! Да и как спрашивать? «Извините, вон там что-то только что мелькало… Кто это мог быть?» Глупо.

Дженнет шла по тропинке и прислушивалась к голосам, шорохам, скрипу, пытаясь вычленить отдельные звуки, имеющие смысл. Ей казалось, что это важно. Как только она поймет хотя бы одно словечко, она вспомнит и что-то важное.

Мысль о том, что она что-то забыла, не давала ей покоя. Все кругом дышало миром и теплом, но Дженнет чувствовала — что-то не так. Что-то неправильно в этом лесу — или в ней самой. И мучительно пыталась найти ответ на эту загадку.

«Остановись!»

Девушка послушно замерла. Тихий голос пришел ниоткуда.

— Кто тут?

«Остановись!»

— Стою… А… кто ты?

Дженнет, не поворачивая головы, покосилась по сторонам. Никого. Даже все эти крошечные человечки куда-то делись. То ли их спугнул человеческий голос, то ли этот странный звук.

«Ты… нездешняя», — в голоске звучало удивление.

— Да. Я пришла издалека.

В ответ раздался тихий вздох. Зашелестели листья.

«Я тоже! И осталась навсегда.»

Дженнет, не таясь, оглянулась. Никого!

— Где ты? Я тебя не вижу!

«Оглянись! Вверх! Смотри вверх!»

Девушка послушно задрала голову. Над нею раскинул крону дуб. Обычный дуб, не лесной великан с кряжистым стволом, толстыми сучьями, торчащими из земли узловатыми корнями и скорбным ликом, которое слагалось из трещин коры. Такие дубы часто встречались там…раньше… где-то…

— Я все равно не вижу…

«На ветвях!»

Присмотревшись, Дженнет тихо ахнула. На одном из сучьев, как раз над ее головой, рос пучок перепутавшихся между собой веточек, усыпанных мелкими светлыми листиками и ягодками. И, хотя прежде она не так уж часто встречала это растение, угадала его название сразу:

— Омела? Ты…говоришь?

«А что в этом такого? Когда-то я была такой, как ты…Нездешней. Чужой. Гостьей…»

Веточки зашевелились, меняя положение — и откуда-то из глубины клубка проступило лицо. Девушка. Тонкие черты лица. Печальные глаза. Кудряшки. Все это было оливково-зеленого цвета разных оттенков — от почти белого до темного.

— Ты… человек?

«Была когда-то…»