Пленники Долины

– В твоем рассказе больше белых пятен, чем на географических картах, – засомневался барон.

– Хочешь знать, почему не сожгли меня? – предугадал Морт очередной вопрос.

– Интересно, – подтвердил Ральф.

– На костер отправили только тех, кто участвовал в ритуалах Дюбуа. Я лишь его охранял, и сожжение мне заменили пожизненной каторгой.

– Ты хотя бы пытался защитить господина?

– Он запретил это делать.

– Хм, – задумался барон. – Дюбуа принял неверное решение, – осудил он поступок герцога. – На его месте я бы бежал.

– А что дальше? Пошел бы на Конрада войной? – удивленно спросил Морт. – Легче выпить реку.

– Ты же говорил, что герцог мог перебраться к айланцам, – не обращая внимания на снисходительные интонации, напомнил барон. – Попросил бы убежища у них.

– И кем бы я стал в чужой стране?

– Неважно, – уверенно ответил барон, – у кого деньги, тому везде хорошо. А откуда тебе известны все эти подробности? – недоверчиво взглянул он на Морта. – Так рассказываешь, словно сам везде присутствовал.

– Почти так и было, – подтвердил Морт. – Иногда нас допрашивали вместе, кое-что выболтал охранник в обмен на историю из моей юности, а остальное, считай, что я выдумал. – Морт в очередной раз откинул упавшие на лицо волосы и дерзко рассмеялся.

– Удивительно, что тебя интересовало еще что-то, помимо собственной участи.

– Меня не интересует ни моя участь, ни твоя, ни чья-либо еще, – возразил Морт. – Все предопределено, и мы не в силах изменить волю Богов. В камере было слишком скучно, – добавил он так обыденно, словно разговор шел о нудной зубрежке неинтересной книги. Чуть помедлив, решая, стоит ли делать выводы, Морт проговорил: – Герцог все равно бы попался. Вмешательство королевского посланника лишь ускорило развязку. Но именно из-за него я нахожусь сейчас здесь, а не пью пиво в таверне, обняв девицу. И потому приложу все усилия, чтобы он горько пожалел о своем рождении.

– И как же ты намереваешься исполнить угрозу, находясь тут? – усмехнулся Ральф.

– Напрасно смеешься, – как человек, который знает много больше остальных, проговорил Морт. – Для этого мне даже не понадобиться покидать Кролл.

– Вот как? Человек Конрада среди нас? Может быть, я знаю его имя? – Барон вскинул бровь.

– Знаешь. Это победитель состязания лучников – Ланс.

Глава IV Начало

Первые полгода, проведенные на каторге, оказались для Адсона самыми тяжелыми. Согревающий поток воспоминаний, сперва яркий, как солнечный день, быстро потускнел и стал едва ли светлее лунной ночи. Потянулись беспросветные серые будни. Рудокопов поднимали в шесть утра и после скудного завтрака – тарелки пустой рисовой каши – разводили по шахтам. Группы состояли из десяти человек. За порядком в каждой из них следил специально назначенный для этого десятник. Кому выпадет такая привилегия, решал лично Филипп Лерой. Существовало два способа стать десятником: втереться в доверие к начальству или уметь нагонять страх на своих же товарищей, держать их в повиновении. Последних назначали охотнее. Адсон стал одним из немногих, кто добился повышения не попадая ни под одно из действующих правил. Тут добрую услугу оказало ему знакомство с Лероем еще в те далекие времена, когда ополченец и заместитель коменданта находились по одну сторону «тюремного забора». Став десятником, Адсон получил некоторую свободу действий. Теперь он мог покидать шахту под тем предлогом, что нужно передать информацию о состоянии штольни, сходить за новым инструментом или сообщить о нападении клешненогов – огромных подземных скорпионов.

Вкусив долю рудокопа, Адсон с горечью признал, что весь срок – десять лет – он тут не протянет. Даже если его не сожрет какой-нибудь монстр и не разобьют киркой голову, в могилу сведут рудная пыль и скудная пища. Но Кролл слишком маленький остров, чтобы затеряться в толпе, и бывший ополченец принял единственное, как ему казалось, верное решение – бежать на континент или, в крайнем случае, присоединиться к пиратам.

Он не тешил себя надеждами незаметно проскользнуть через тщательно охраняемый блокпост на выходе из колонии, и единственным путем к свободе оставалась лодка. Адсон не хотел говорить о побеге кому-нибудь еще, но в одиночку задумка выглядела неосуществимой. Понимал Адсон и то, что без помощи извне лодку ему не достать. Перебрав в уме горожан, он пришел к выводу, что одних не желает подвергать ненужному риску, а другим просто не доверяет. Продать лодку бывшему ополченцу могли лишь те, кого по долгу службы ему приходилось в прошлом преследовать.

Найти среди каторжан надежных людей не составило большого труда: Константин и Луис – ближайшие приятели – согласились не раздумывая. Они уже год отбывали наказание, и оба ненавидели Долину лютой ненавистью.

– Побег – это хорошо, но где же мы возьмем лодку? – засомневался Константин, когда Адсон наконец-то решился поделиться дерзкой идеей.

– Я все продумал, – заверил товарища Адсон. – Лодку мы купим у воров Солина.

– Так они тебе и продадут, – засомневался Константин.

– Продадут, доверьтесь мне, – твердо стоял Адсон.