Пленники Долины

– Да я знал, где север, еще задолго до того, как вы, умники, научились, справляя нужду, снимать штаны! – взвился Лу. – Это из вас кто-то на веслах не перетрудился. Один гребет сильнее, другой слабее. В результате судно постепенно делает круг и возвращается в исходную точку. Другого объяснения нет и не может быть! – клокотал Луис от негодования.

– Не кипятись. – Адсон попытался утихомирить не в меру распалившегося приятеля. – Ничего страшного. Будет нам наука. Лучше скажи, куда плыть, опять вдоль берега?

– Вдоль, – подтвердил лоцман, но уже без прежней уверенности.

Гребцы поменялись местами и с новой силой налегли на весла. Ял, покачивая бортами, плавно заскользил по недвижимой глади.

Настроение заметно испортилось. Причем у всех. Давно забытое ощущение свободы, пьянящее, как крепкое вино, сменилось неприятным подсасывающим чувством неминуемой расплаты. Пока еще далекой и не имеющей четких контуров. Что-то подобное Адсон испытывал, когда в составе отряда ополченцев уходил на войну. Прощаясь с родителями, даже не догадывался, что видит их в последний раз.

Адсон и Константин энергично гребли, словно хотели наверстать упущенное время. Луис, задрав голову, пытался разглядеть хоть какое-нибудь одинокое небесное тело. Но на небе не было ни одной светящейся точки. Неожиданно нос лодки ударился обо что-то твердое.

– Что за ерунда?! – в сердцах ругнулся Константин.

Адсон зажег факел. Подрагивающий огонь осветил выступающую над водой каменистую косу. Мокрый камень природного волнореза заиграл багровыми отблесками. Боясь увидеть то, о чем он подумал, Адсон метнул факел вперед. Взору беглецов открылся до боли знакомый восточный берег. Упав на мелководье, факел зашипел и погас.

– И как это понимать? – нарушил тягостное молчание Константин.

– Как понимать? Мы снова приплыли назад, – ответил за Луиса Адсон.

– Это я и сам вижу, – согласился Константин. – Как могло произойти, что второй раз мы возвращаемся в одно и то же место?

– Еще скажи, что такого не может быть, потому что не может быть никогда, – Луис охотно подловил друга в момент растерянности.

– Хотел бы – сказал, – осадил коротышку Константин.

– Хватит болтать. Поплыли назад, – приказал Адсон.

– Назад, это куда? – не понял Луис.

Адсон взглянул на толстяка. Губы его дрожали, в руках он нервно мял грязную тряпку, подобранную со дна лодки. Глядя на изрядно струхнувшего приятеля, Адсон засомневался, стоит ли пытаться покинуть треклятый остров сегодня. Но мысль о возвращении оказалась еще мучительнее.

– Назад – это туда, где нас ждет свобода, – нарочито бравурным тоном произнес Адсон, пытаясь подбодрить приунывших товарищей.

– На материк так на материк, – согласился Константин.

Беглецы расселись по местам, и ял, движимый мощными гребками тренированных рук, поплыл вдоль берега.

В третий раз пустынное побережье уже кишело огненными василисками. Животные издавали протяжные низкие звуки. «Видимо, и вам невдомек, что стряслось», – посочувствовал им Адсон.

Константин и Луис молчали. Всем и так было понятно, что по какой-то необъяснимой причине они не могут отплыть дальше, чем на несколько миль.

– Надо возвращаться в лагерь, – принял решение Адсон. – Спрячем ял в гроте, а там посмотрим, что да как, – предложил он.

Друзья молча кивнули. Разговаривать не хотелось.

* * *

Утром подтвердились самые скверные опасения. Небо на востоке так и не посветлело, повсюду разливалась тревожная темнота. Фредерик скомандовал строиться на перекличку. Обычно ненавистная, как затяжной дождь, перекличка вгоняла в тоску, и рудокопы всеми силами старались ее разнообразить. Вместо четкого ответа «я», как того требовали правила, они придумывали особенные, присущие только им отзывы. Угрюмый головорез Роуг отвечал мрачным, не предвещавшим ничего хорошего тоном «на месте», словно не он тянул лямку рудокопа, а проводящий проверку численности стражник. Барон полным достоинства голосом говорил «здесь». Когда подходила очередь Фарта, выбритый наголо конокрад выдавал один-единственный отрывистый звук «э», напоминающий спазм икнувшего человека. Кто-то, как ошпаренный, вскрикивал «ай», кто-то заявлял «туточки» – каждый изощрялся, как умел.

Вопреки традиционному ерничанью, сегодня заключенные не были настроены шутить. Сжимая под куртками рукоятки заточек и кинжалов, они угрюмо разглядывали непроницаемую черноту неба, прислушивались к отрывистым крикам зверей и ждали условленного знака. Руис робко поинтересовался, почему их подняли до рассвета, но, заработав увесистый подзатыльник, мгновенно умолк.

Одним из первых по списку шел Адсон.

– Адсон Мередик, – не дождавшись ответа, повторил проверяющий.

– Нет его здесь, – ответили из строя. – Вечером был, а сейчас нет.

– Кто-нибудь знает, где Адсон? – требовательно спросил Фредерик.

– Откуда нам знать? Следить – ваша забота, – развязно выкрикнул Роуг.

– Дошутишься у меня, – пригрозил ему стражник.