Пленники Долины

Где-то за рекой пропел первый петух, зарумянившееся на востоке небо быстро теряло звездную глубину и бесконечность. На Артуане возрождался день. Для кого-то он мог стать последним днем жизни, а кому-то лишь началом долгого-предолгого пути. Не всегда легкого и счастливого, но обязательно озаренного надеждой.

Ланс сел на пол, привалился к стене и, закрыв глаза, попытался хотя бы немного поспать.

Глава III Случайность

Провинциальный городок Лайен с давних пор считался спокойным, тихим местом. Впрочем, как и большинство других поселений, раскиданных вдоль южной оконечности материка. Эти края давным-давно облюбовали для отдыха королевские чиновники. Сам Конрад в награду за верную службу отправлял своих воинов отдохнуть на юг Артуана, и Лайен входил в число таких благословенных Богом мест.

Подступавшие к городским стенам леса изобиловали зверьем, полноводные реки поили плодородную землю, не скупящуюся на богатые урожаи. С востока город закрывали скалы, с юга подступало морское побережье. Даже в самые жаркие дни легкий бриз наполнял воздух свежестью, а скалы не позволяли заглядывать в эти края штормовым ветрам.

На крестьянских полях колосилась пшеница, в садах румянились яблоки и зрел виноград. Зимы были короткие и очень мягкие. Местные жители прекрасно знали друг друга, и поэтому никто не совершал серьезных проступков. Ведь нарушителю пришлось бы держать ответ перед хорошо знакомыми или даже близкими ему людьми.

В роду Заред Корвин все мужчины были охотниками: ее прадед, дед и, конечно же, отец. Пришло время, и дочь охотника научилась не хуже отца распознавать птиц по их трелям, предугадывать смену погоды, стрелять из лука и твердо знала, как следует вести себя в лесу, чтобы самой не стать обедом для какого-нибудь хищника. Много миль за день оставляли позади охотник и его дочь. И хотя во второй половине дня маленькая Заред очень уставала, она никогда не жаловалась и не плакала.

Днем отец был серьезен, зато вечером, возле по-дружески потрескивающего костра, любил рассказывать разнообразные истории и сказки о суровых айланцах, отчаянных сотсендцах и жестоких кочевниках. В такие моменты девочке казалось, что эти истории никогда не закончатся, костер – не погаснет, а теплый ветер, треплющий волосы, никогда не станет холодным.

Беда пришла без предупреждения. Однажды, отправившись на охоту, отец так и не вернулся. Он не объявился ни на следующий день, ни через день. Его вообще никто и никогда больше не видел.

Время – лучший лекарь. Заред взрослела, душевная рана затягивалась. Сменялись годы, каждый из которых, словно еще один мазок кисти художника, превращал девочку-подростка в очаровательную девушку. Карие живые глаза юной Корвин лучились озорством; прямые каштановые волосы, собранные на затылке в тугой хвост, тонкая талия, небольшая высокая грудь и не слишком длинные, но стройные ноги делали девушку необычайно привлекательной.

Сколько Заред себя помнила, она всегда хотела стать охотником, таким же умелым и отважным, как отец. Но желание исполнилось лишь к девятнадцати годам, когда после недельного отсутствия Заред бросила к ногам губернатора Лайена шкуру убитого ею в одиночку лоборога.

Восхищенный отвагой Заред, городской глава тут же подписал приказ о ее зачислении в гильдию охотников. С тех пор никто больше не требовал от Заред бросить охоту и заняться «настоящим делом», например помочь Берте в пекарне или пойти ученицей к швее Лоре.

Заред никогда серьезно не задумывалась о замужестве. Она, конечно, допускала такую возможность, но только не сейчас, когда ей наконец-то удалось пробиться в гильдию. Восхищенные взгляды заезжих гвардейцев или попытки сверстников перейти от дружбы к чему-то большему, безусловно, льстили ее самолюбию, но воспринимались не иначе как вынужденное неудобство.

Заред даже представить себе не могла, чем закончится для нее побывка в Лайене отряда гвардейцев, возглавляемых Рокко Стораро. Это был высокий широкоплечий человек с властным взглядом, пользовавшийся успехом у женщин. Кучерявая шапка волос покрывала его голову, уголки рта были брезгливо опущены даже в дни праздничного веселья.

Отдых гвардейцев подходил к концу, и у Стораро оставалось совсем немного времени, чтобы покорить – в чем он не сомневался – еще одно женское сердце.

* * *

Домик, где жила Заред, ютился на самой окраине. Две сосны, раскинувшие неподалеку темно-зеленые кроны, как два верных друга, делили с ним ночь и день, холод и зной. Когда Заред была маленькой, ей даже казалось, что деревья что-то тихо ему шепчут на своем, непонятном человеку, языке.

Одноэтажный, с невысоким крылечком и крохотным чердаком, домик когда-то представлялся маленькой девочке огромным замком, скрывающим великое множество тайн. Но детство безвозвратно кануло в прошлое, пыльный чердак перестал напоминать таинственную пещеру, а странные голоса оказались всего лишь завыванием ветра в печной трубе.