Пленники дорог (СИ)

— Ах, цыпа, не стоит так тревожится по поводу чужого мужа. Я же могу начать ревновать.

— Кисс, ты можешь хоть один раз ответить на вопрос без подковырки?

— Что ж, попытаюсь… — неприятно скривил губы Кисс. — В твоем болотном поселке мне, можно сказать, в некотором роде повезло. Я попал на самое интересное место в той трагической сцене, когда деточка, громко рыдая на груди своего любящего мужа, заявила, что отныне жить в одном доме со своей злой свекровью она не желает как сейчас, так и не намерена делать это в будущем. Лучше она, страдалица, сегодня же пешком пойдет назад, в родную деревню, в бедный дом своих несчастных родителей… Вот если ее муж построит ей свой дом, где ее не будет сживать со свету злая баба…

— Погоди… Я не поняла: она что, говорила это при всех? Во всеуслышанье?

— Я же тебе говорю: разборки были устроены при полном стечении народа. Сбежались все, кто только был в поселке. Толпа была еще та! Малышке нравится быть в центре внимания, и тем более выступать в роли несчастной жертвы. В определенном смысле верное поведение, хотя и несколько бестактное. Хотя, поверь, они друг друга стоят: что молодая жена твоего бывшего, что твоя несостоявшаяся свекровь. Характеры у обоих — будь здоров! Друг с другом никогда не уживутся, причем каждая до конца будет гнуть свою линию, другой ни за что не уступит. Так сказать, принцип на принцип… Великим умом милая крошка — юная супруга, может, и не отличается, но зато она весьма ухватиста, и за то, что ей надо, держится крепко. В общем, своего не упустит. Я думаю, это у них только начало. Дальше все пойдет куда как хлеще…

Высокое Небо, что же сейчас творится в доме Вольгастра?! Такой прилюдный скандал — дело непривычное для нашего поселка. Если судить по тому, что рассказал Кисс, получается, что мать и молодая жена Вольгастра не ужились друг с другом. Вот дуры, причем обе полные дуры, прости меня Пресветлая Иштр! У одной ума еще нет, а у второй уже нет!

Нет, я, конечно, не отрицаю: во всех семьях могут происходить как ссоры, так и свары, соседи ругаются из-за земли или конфликтуют между собой по другим причинам… Самое обычное дело в каждом из поселений — бабская ругань, или же, бывает, поддатый родитель под горячую руку семью гоняет… Да мало ли что может произойти между людьми! Жизнь есть жизнь, да и характеры у всех разные, так что конфликтов не избежать, как ни старайся.

Но в поселке было одно неписаное правило: семейные дрязги между родителями и детьми должны решаться внутри дома, и на весь белый свет их нельзя выносить ни в коем случае. На то она и семья: там, внутри нее, и поссорятся, и помирятся, потом снова поцапаются, а затем вновь в семье мир да лад! так что привлекать к семейным конфликтам излишнее внимание посторонних не стоит. Конечно, о произошедшей ссоре узнают все (поселок не настолько велик, чтоб в нем можно было что-то скрыть) но это, как бы сказать помягче, считается внутрисемейным делом, которое где появилось, там и должно утихнуть. Невестка может пожаловаться подружкам на придирчивую свекровь, а свекровь, в свою очередь, любопытным соседкам на неумеху — невестку, но, опять — таки, выяснять отношения между собой эти две женщины должны внутри дома, за закрытыми дверями, пусть даже отголоски их разговоров на повышенных тонах слышны на улице. А вот публичный скандал при всех… На моей памяти в поселке подобного не было ни разу. Это, как бы сказала Марида, считается правилом самого дурного тона.

— Они что, так громко шумели?

— Громко — это мягко сказано. Там на стороне молодой жены выступали два ее весьма пожилых родственника, которых она оставила при себе на некоторое время. Сказала, пусть, дескать, пока поживут рядом с ней в достатке и тепле — все одно у них нет ни своей семьи, ни дома, ни денег, а у Вольгастра всего в достатке. Так сказать, защитники и союзники. Эти два боевых дедули чуть ли не за грудки родственников твоего бывшего хватали, свою родственницу — благодетельницу защищая. В драку лезли, как молодые петушки, хотя на деле у обоих давно последние перья повылазили. Вместе с мозгами…

Пресветлые Небеса, какой стыд! И, судя по всему, сейчас хуже всего приходится Вольгастру: мечется возле жены и матери, как меж двух огней…

— Как же ты сразу умудрился разобрался, кто из них есть кто?