Пленники Эсте

Элина не была яркой личностью, не появлялась в новостях, не проявляла участия в жизни общественности, она была плохим политиком, но на Эсте не было необходимости в обратном. На Эсте вообще не существовало политики.

У Ламанг были темные волосы, серые глаза и бледные, почти бесцветные губы. Паскаль никогда не видел на ней макияжа, не видел какой-либо другой прически, кроме «конского хвоста», что она носила. В ней не было ничего сексуального. Она была стройна, даже слегка худощава, среднего роста, и могла «гордиться», наверное, первым размером груди.

Томас иногда ловил себя на мысли, что испытывает к Элине какие-то чувства, уж очень хорошо она вписывалась в его серую жизнь, переполненную сомнениями и вечными поисками себя, которые, впрочем, дальше мысленного самобичевания никогда не продвигались. Но, бывали времена, когда он откровенно ненавидел ее, ненавидел Департамент, свою работу и вообще все, что было связано с приговорами и их исполнениями. К счастью, сегодня был не такой день.

– За что приговорили Перши Паре? – спросил он, решив не тянуть время.

Получилось немного резко.

– Почему тебя это интересует?

– Ты пытаешься уйти от ответа?

– Вовсе нет, – в ее голосе появились стальные нотки. – Я лишь хочу напомнить, что подобная информация не предназначена для охотников.

Томасу захотелось выключить терминал. Правда, он понимал, что это приведет лишь к тому, что Элина пойдет досыпать, а он промучается всю оставшуюся ночь, надеясь, что она перезвонит. Тем не менее, желание было столь сильным, что ему пришлось встать из кресла.

– Это не запрещено, – почти крикнул он.

– Это не рекомендовано. Ради твоего же блага, – парировала Элина. – Если ты будешь вникать в каждое дело, у тебя не останется времени для работы, зато сомнений появится столько, что ты потеряешь бдительность и погибнешь, рано или поздно.

– Лучше умереть с уверенностью…, – вздохнул Паскаль.

– …Чем жить и сомневаться, – закончила Ламанг. – Знаю, слышала не раз. Но, прошу тебя, Том, не забивай себе голову…

– Я тоже тебя прошу, – произнес он, возвращаясь в кресло. – Ты должна меня понять, не каждый день приходится убивать восемнадцатилетних мальчишек.

– Ему было двадцать…

– Тем не менее, я хочу знать, за какое преступление…

Элина вздохнула.

– За самое страшное преступление. За преступление против человечества. Перши связался с Джоном Риганом. С отступником, который собрал вокруг себя группу единомышленников и разносит по округе весть, подкрепляемую самыми нелепыми аргументами: якобы Эсте не движется к цели, а Департамент скрывает от людей правду. Перши Паре был одним из наиболее приближенных к ренегату, поэтому подлежал ликвидации. То же самое ждет и остальных отступников, поскольку на общем собрании Департамента было принято решение уничтожать распространителей подобных слухов, ради сохранения общественного спокойствия. Кризис на Эсте и без того доставляет немало хлопот, но что будет если население выйдет из-под контроля – страшно представить.

– Почему бы не устранить самого Ригана? – спросил Томас, внутренне осуждая принятие столь радикальных мер.

– ЦЕРБО был подключен к решению данного вопроса и рассчитал наиболее рациональную очередность. Перши был первым в списке. Риган последний. Если устранить ренегата сейчас, то остальная группировка распадется на отдельные очаги, которые будет очень сложно контролировать, поэтому Риган, оставлен на последнюю очередь в качестве связывающего звена для остальных.

ЦЕРБО – хранитель Эсте. Искусственный разум, коим пронизан каждый уголок обители человечества. Паскаль точно не помнил, как расшифровывается данная аббревиатура: что-то вроде Центрального Единого Разума и так далее… в общем, не важно. ЦЕРБО всегда оставался для него просто цербо и не более того.

Задача хранителя заключалась лишь в одном – уберечь человечество от помешательства, до того момента, когда Эсте достигнет конечной точки своего путешествия. После этого его функция закончится, и выжившие люди должны будут самостоятельно принимать решения и обустраивать свою жизнь. Но пока этого не произошло, цербо, как неоспоримый член Департамента, будучи осведомленным относительно всей человеческой истории, участвует непосредственно в принятии нелегких решений, касающихся сохранности общества.

Кроме того, цербо следит за порядком. Все машины, системы, и механизмы, работающие на Эсте, каким-то образом, зависят от него и «прислушиваются» к его «мнению». Поэтому любой железяке, способной двигаться, хранитель мог поручить любое задание, в том числе и убийство, но Департамент до поры не прибегал к подобной практике используя для данной цели лишь охотников.

– Ну, что? – поинтересовалась Ламанг. – Тебе стало легче?

– Нет, – резко ответил Томас. – Я не могу смириться с мыслью, что машина выносит подобные решения. Это противоречит ее назначению. Сохранить человечество, а не уничтожить его, вот задача хранителя…