Пленники паука

Северянин замолчал. Он чувствовал что убедил подозрительного сверх меры Дознавателя. Так оно и было. Тефилус, оставаясь недовольным, понимал, что проклятый варвар прав, и ничего с этим было не поделать.

— Почему ты отдал животных? — внезапно спросил он.

— Чтобы их не постигла участь твоих псов,— спокойно ответил киммериец.

— Они могли бы…

Конан понял, о чем он собирается говорить, и отрицательно покачал головой.

— Жрецы не станут повторяться.

— Откуда тебе знать?

— Нет смысла в повторении неудавшегося хода. Они придумают что-то новое.— Конан внимательно посмотрел в глаза отца Мелии, следя за его реакцией.— Тефилус, скажи честно: Маргаб был единственным, кого ты нанял, чтобы убить меня?

Киммериец увидел, как побледнела Мелия, Аниэла удивленно уставилась на него, а Сиотвия требовательно посмотрела на главу семейства.

— Он был один,— поспешно ответил Тефилус.— А почему ты спрашиваешь?

Конан отвел взгляд и пожал плечами, так ничего и, не поняв по поведению Тефилуса. Нергал его знает, врет он или нет. Может, просто поспешил успокоить женщин, с которыми не хотел лишний раз ссориться, особенно после памятного разговора с Сиотвией.

— Вчера я заметил, что за мной следят.

Он вновь посмотрел на Дознавателя, и на этот раз ему показалось, что в глазах того мелькнула злорадная ухмылка, которая, впрочем, тоже, учитывая их отношения, ни о чем не говорила, хотя могла означать и иное…

— Я думаю, это жрецы,— спокойно заметил Тефилус,— узнали, что тебя наняли, и решили последить.

Конан кивнул:

— Я тоже сперва так подумал, но позже понял, что ошибся.

— Как ты можешь быть уверен?

— Все просто.— Северянин пожал плечами.— Они знают, кто я, знают, что меня наняли, знают, где меня искать. К чему им понапрасну тратить время на слежку?

— Они ищут способ,— Королевский Дознаватель посмотрел в глаза молодому варвару, словно радуясь его трудностям,— устранить тебя.

— Хвала Крому, если так.— Конан равнодушно зевнул. — Я боюсь иного.

— Чего же? — удивилась Сиотвия.

— Неизвестности.

И он вновь внимательно посмотрел на Тефилуса, словно говоря: «Еще не поздно все рассказать», но тот поспешно отвернулся.

— Хорошо. Ты прав. Со временем это выяснится, а пока пусть все остается как есть. Брун, пойдем со мной.

Тефилус кивнул женщинам и вышел, даже не посмотрев на Конана. Он понял кое-что очень важное. Все его умозаключения, несмотря на их стройность и правдоподобие, никак не могли быть правдой, а скорее напоминали бред. И так будет до тех пор, пока он не обнаружит чего-то нового, чего не знал до сих пор.

Мелия с тихой грустью смотрела на Конана. За те два дня, что он провел в доме, они не перекинулись и парой слов: им никак не удавалось остаться наедине, постоянно кто-то мешал, а при людях она намеренно оставалась по отношению к нему холодна и надменна.

Аниэла улыбнулась ему:

— Не сердись на мужа. Я знаю, вы не ладите, но он жаждет защитить дочь и оттого бывает несправедлив.

Киммериец прекрасно знал, почему Тефилус ненавидел его, понимал и вполне естественное желание Аниэлы наладить их отношения и ничего не имел против этого.

— В одном твой муж прав,— сказал он и, увидев искреннее недоумение на лицах всех трех женщин, пояснил:— в доме действительно есть предатель.

— Ты… Ты уверен в том, что говоришь? — Аниэла не верила своим ушам.

— Совершенно.— Конан убежденно кивнул.

— Но почему ты не сказал Тефилусу? — спросила она.

Конан поморщился:

— Он измордовал бы рабов, не говоря уже о воинах Бруна, и ничего бы не добился.

— Верно, — согласилась Сиотвия, — нельзя допустить, чтобы нас возненавидели люди, защищающие нас.— Она помолчала.— Но откуда ты знаешь?

Конан протянул ей листок.

— Что это?

Сиотвия удивленно вскинула брови. Аниэла иэла и Мелия подошли, чтобы посмотреть.

— План дома.

Аниэла вздохнула с облегчением.

— Ах, Конан! — Она весело взглянула на киммерийца.— Успокойся, план дома может составить любой из побывавших у нас, а таких в Шадизаре сотни! — Она улыбнулась ему обворожительной улыбкой, которая даже теперь могла свести с ума кого угодно.

Конан невольно вздохнул:

— Значит, любой может нарисовать?

— Конечно! — радостно подтвердила она.

— И план первого этажа, который весь, за исключением овального зала, отдан в распоряжение прислуги? — спросил Конан, не сводя с нее пристального взгляда.

Улыбка застыла на лице Аниэлы.

— Вплоть до погребов и кладовок, где в случае надобности можно спрятаться? — продолжал он.

Женщина побледнела.

— Ты прав, Конан,— вместо дочери ответила Сиотвия,— мы будем приглядывать за слугами, но вот воины Бруна…

— Воины Бруна ни при чем,— убежденно ответил он.— Это было бы слишком.

— Но ведь сегодняшние ночные гости — аренджунцы?— возразила Сиотвия.— Если жрецы наняли их, могли нанять и еще кого-то.

— Верно, — кивнул Конан, — но Эль-Карам и Бен-Сауф — знаменитые похитители людей. Именно поэтому к ним и обратились.

— Но что если…

— У них просто не было времени.

Конан упорно стоял на своем.