Пленники пылающей бездны

Но было поздно — Вадим уже бежал вверх по скобам. Пока Андрей понял его намерение, тот уже достиг верхнего люка и стал открывать его.

— Вадька, стой! — механик устремился вдогонку.

Путь ему преградил растерявшийся Павел. В узком пространстве им не сразу удалось разминуться. Все-таки Андрей догнал Вадима. Механик схватил его за ногу. И почувствовал, как быстро обмякает тело товарища. Действие излучения на этот раз было молниеносным и поразило Вадима, едва он поднял голову над колодцем в незащищенное пространство.

19

Николай Николаевич приложил полотенце к щеке, останавливая все еще идущую из раны кровь. Под ним, на крышке люка, прикрытое простыней лежало мертвое тело командира подземохода «ПВ-313».

— Идиотское положение, — пробормотал геолог. — За что уцепиться? Какую бы лазейку придумать?

Устав стоять на скобе, Николай Николаевич сел в гамак. Надеяться действительно не на что. Когда прекратится катастрофическое падение температуры в кабинах, сказать невозможно. Экипаж намертво замурован в стальном склепе.

— Николай Николаевич, — неожиданно проговорил Чураков, — попробую я сделать то, что не получилось у Вадима.

— Ты о системе охлаждения?

— Да.

— Тебе в голову пришла какая-нибудь идея?

— Пришла: переключать вслепую.

— То есть как вслепую? — не понял Дектярев.

— Перебрать схему каждого реле невозможно. Зато имеется другая возможность, о которой не подумали мы с Вадимом: это поменять местами щиты. Понимаете, Николай Николаевич? При этом изменится соотношение токов и их направление в контурах. Щитов восемь, не так уж много.

— Восемь! — ужаснулся ученый. — Да это же на месяц работы!

— Ну уж, на месяц. За неделю управлюсь. А случай придет на помощь, полчаса будет достаточно. Все-таки я механик первого класса, в автоматике кое-что соображаю.

Дектярев задумался. Неделю им, конечно, не продержаться. Жажда доконает их значительно раньше. И сам Андрей ослаб настолько, что едва ли задуманная работа окажется ему под силу.

И не только это смущало Николая Николаевича. Чтобы попасть в агрегатную, нужно прежде спуститься в складской отсек. Правда, люк в агрегатную находится почти рядом с люком в колодец, но в отсеке Андрея может встретить такая низкая температура, которая обратит его в лед, прежде чем он успеет коснуться пола.

Угадав мысли геолога, Андрей сказал:

— Я закутаюсь с ног до головы. Только вам и Павлу придется расстаться со своими матрацами и одеялами. Получится подобие скафандра. Пусть в отсеке хоть как холодно, я успею проскочить. Потребуется одна секунда, не больше. Я перемахну из люка в люк, как птица, с закрытыми глазами.

— Да, но что может встретить тебя в агрегатной?

Андрей внутренне содрогнулся, об этом он не подумал. Если и в агрегатной такая же температура, как в отсеке, то это будет… смерть.

— Агрегатная примыкает к двигателю, — успокоил он Дектярева. — Если там и не очень тепло, то, во всяком случае, должно быть терпимо. А какой у нас еще выход, Николай Николаевич?

Он с грустью посмотрел на тело, накрытое простыней. Вадим… Кто бы мог додумать, что Вадим выберет себе такую бесславную кончину.

— Ты прав, — согласился Дегтярев, — другого выхода у нас все равно нет.

— Помогите мне одеться.

— Сразу? Сейчас?

— А зачем откладывать?

Николай Николаевич опоясал его матрацами, на руки и на ноги тоже накрутил по матрацу. Веревок в подземоходе не было, пришлось одну простынь разорвать на полосы и туго стянуть ими все нацепленное на Андрея. Голову Андрей дважды обернул одеялом, оставив только узенькую щелку для глаз.

Теснота помешала Скорюпину принять участие в сборах Андрея. Связист должен был оставаться в роли зрителя. Он смотрел на Чуракова остановившимися глазами. А тот в ответ улыбался сдержанно и застенчиво.

— Пожалуй, еще одно одеяло на руки, — попросил механик Николая Николаевича. — Руки для меня самое главное. Без ног-то, если что, я доберусь и щиты переставлю.

Это было последнее одеяло. Его пришлось разорвать пополам. Прочная материя никак не поддавалась, тем более, что локти упирались в стенки колодца и размахнуться не удавалось. Дектярев рассвирепел, совсем забыв, что в его кармане лежит злополучный нож. Наконец раздался сухой треск, а Николай Николаевич едва не соскользнул со скобы, на которой стоял.

Обматывая руки Андрея лоскутьями, он спросил его шепотом:

— Может, лучше мне, а, Андрюша? Мое-то дело такое… стариковское.

— Бросьте выдумывать, Николай Николаевич! — с укором отвергнул механик предложение ученого. — Автоматика для вас темный лес. И разве вы сумеете прыгнуть из люка в люк?

— Да это уж так…

— Вы за меня не беспокойтесь. В агрегатную я доберусь. Что будет дальше — не ручаюсь, а добраться — доберусь. Такая у меня уверенность. Ведь надо, и все тут. В общем я готов. Перенесите Вадима, Николай Николаевич.

Дектярев порывисто прижал к себе Андрея.

— Ну, в добрый путь.

— Вы уходите.

— Да, да, я сейчас ухожу, Андрюша. Что я еще хотел сказать тебе… проклятая память… Ах, вот что! Люк… он может не открыться. Сверху его прижимает воздух.