Пленники (СИ)

Я моргнула и осталась стоять, словно окаменев. Мой рассудок отказывался воспринимать реальность. Это всего лишь сон. Сейчас я проснусь дома, в своей постели. Вот только мой кошмар и не думал прекращаться. Схватив меня за волосы, он рванул меня вперед, и я, потеряв равновесие, как и хотел мужчина, оказалась на коленях.

— Последний раз, настоятельно советую тебе быть паинькой, — прорычал он, — Иначе, я открою для тебя новые, доселе неизвестные грани боли и страданий.

И я ему поверила. Взгляд, в котором полыхало бешенство вперемешку с безумием, говорил о том, что это — не пустая угроза. Он мог меня сейчас в легкую изуродовать и покалечить, и глазом не моргнув.

— Ты меня поняла? — остаточный инстинкт самосохранения заставил меня кивнуть.

Перед моим лицом возник покрытый вздувшимися венами большой член. «Понятно, почему мне было так больно» — проскользнула мысль в голове.

— Только выкинь какой-нибудь фокус, — рычал насильник, — И пожалеешь, что на свет родилась.

Душа болела, а меня трясло от безысходности. Отвращение зашкаливало, и мне хотелось просто испариться, исчезнуть, не быть.

— Возьми его в рот и сделай мне хорошо, — приказал он.

Робко я коснулась губами, а затем и языком горячей головки, ощутив солоноватый вкус предэякулянта.

— Глубже, — прошептал он приказ.

Я взяла член глубже, содрогаясь от омерзения. Утратив терпение, он схватил меня за волосы и толкнулся глубоко в мой рот, так, что я ощутила его стенкой гортани.

Адриан мощными и безжалостными рывками трахал мой рот, иногда заводя свой агрегат так глубоко, что я начинала задыхаться, а глаза предательски увлажнялись.

— Да! — хрипел он в экстазе. — Работай языком. Активнее!

Адриан издал горловой стон, и я почувствовала, как мой рот наполняется горячей, терпкой спермой.

— Глотай, если не хочешь захлебнуться, — стонал он, и я проглотила жидкость, умываясь слезами.

Он отошел, а я, обессилив, упала лицом в пол. Мне отчаянно не хватало воздуха, отчаяние ломало изнутри, а душа рыдала от унижения. Сколько я еще выдержу? И выдержу ли вообще? Одно знаю точно, я ни за что не уступлю. Я не сдамся. Я не стану его покорной игрушкой, лучше я умру, чем подчинюсь этой мрази.

— Видит Бог, Криста, я хотел не этого, — тихо сказал Адриан.

Я подняла голову, и сквозь пелену слез мне почудились в голубых глазах грусть и сожаление. Но лишь почудились. Такие как он, просто не способны на такие чувства. Хлопнула дверь, и я осталась наедине со своей горечью и отчаянием.

Глава 4. Адриан.

— Блядь! — я метнул стакан с виски в стену, не в силах справиться с эмоциями, которые захлестывали меня.

А всему виной эта чертова девчонка! Я не понимал сам себя, у меня совсем съехала крыша. В этом гребаном мире, мире, в котором живу я, нет места лишним чувствам и эмоциям. Тут правит холодный расчет и решительность.

Я давным давно усвоил основное правило — убей или будешь убит. Своеобразный закон джунглей или естественный отбор, если нравится. Слабые тут не выживают, сомнениям нет места, и та буря, что творилась сейчас в душе, мне совсем не нравилась.

Тысячу раз я уже проклял себя за то, что связался с ней, что просто не прошел мимо в прошлую пятницу.

Девушку не заметить было сложно, пламя волос бросалось в глаза, и я решил, вот она — женщина для сегодняшней ночи. Но вопреки привычкам, я решил попробовать закадрить ее сам, а не взваливать это на моих людей.

У меня было много женщин, очень много, но знакомиться на улице для меня было в новинку. Меня огорошил ее отрицательный ответ, выдернул из фантазий, в которых я уже трахал ее, но, вместе с тем, такая реакция вызвала интерес.

На краткое мгновение у меня захватило дух, когда она подняла на меня свои огромные, серые глаза. Вся встреча была сплошным противостоянием, и я всерьез задавался вопросом, как мои люди добиваются согласия девок, которых выбираю, а потом имею как хочу?

Но она в конце-концов вывела меня из себя. До сих пор меня передергивает от ярости, стоит мне только вспомнить, как я стою в этом задрипаном кафе с мокрой физиономией, и детские пары глаз смотрят на меня.

В тот момент я уже понял, просто так теперь я ее не оставлю. Три дня наблюдения, сбор информации и захват намеченной цели. Три дня я не мог думать ни о чем, кроме дерзкой рыжей девицы, с огромными серыми глазами, которая прилюдно унизила меня. До последнего момента я и сам не понимал, чего хочу больше: наказать ее или заслужить ее благосклонность. Но в момент, как я ее увидел, когда слушал ее нелепый лепет и извинения, целью которых было выбраться отсюда, я вновь вернулся в день своего унижения, так и слышал тихие смешки и перешептывания…

Гнев ослепил меня. Она должна понять, с кем имеет дело. Демон вырвался на свободу, но шок остудил мою кровь. На автомате я завершил начатое дело и вылетел из комнаты, как-будто сам дьявол гнался за мной.

Девственница. Чертова девственница. Точнее, была ей. Одно из моих правил: не трахать девственниц и не связываться с ними. Блядь, как такое возможно? Ей же двадцать два года! Какого черта?