Пленники темной воды

Глянув мельком на развернувшиеся к небу лепестки пробитой взрывной волной крыши, и левой рукой в перчатке (не обжечься бы! да и следов меньше будет…) с силой рванул на себя согнувшуюся, оплавленную огнём левую заднюю дверь.

Держа наготове винтовку (палец — прочно, плотно и неподвижно на спусковом крючке), заглянул в салон.

От резкого толчка труп водителя выпал из машины. Он всё-таки выбрался, пусть и после смерти. Только поздно…

Трое в салоне, три дымящихся тела, три угольных трупа. И один, водитель (сгоревший лишь наполовину) — на дороге.

Снайпер ткнул прикладом в тело ближнего к нему мертвеца. И увидел, как струйки из вытекших глаз ползут по черной, взбугрившейся коже, подбираясь к уголкам раскрытого в предсмертном крике рта.

Снайпер отошёл в сторону.

«Стрелец» — «Смотрящему». Клиенты в порядке. Больше танцевать не будут».

Автоматчик, что присел на корточки у края дороги, глянул вопросительно на снайпера. Снайпер кивнул ему и поставил винтовку на предохранитель.

— Вот дела, — сказал автоматчик. — Больше всех водиле повезло. Только жопа подгорела. Почти целого хоронить будут…

Снайпер, не ответив ему, быстро пошёл назад, к смотрящему, что всё это время так и оставался на своей позиции.

«Тайга» — «Базе». Клиенты упакованы. Потерь нет. Отходим».

«База» — «Тайге». Молодцы ребята! В шесть минут уложились».

Они ушли. Уходили быстро, цепочкой. В самую чащу, в глушь. Дальше от просек, троп, открытых пространств.

В лес вновь вернулась тишина.

Только уже не было птиц. И, заглушая запах сосен, тяжёлый дым расползался в стороны от песчаной лесной дороги, смешиваясь с подступающим с запада серым дождевым туманом…

— 17 —

06 сентября, 1994, вторник, 16.25, Клоогаранна

— Ну, кого ты там нашёл на грядке? А? Андрюша, ты чего там в кулаке прячешь? Ну-ка, покажи бабушке!

Мальчик упрямо мотнул головой, крепче сжал кулачок и с досадой отвернулся от надоевшей ему бабушки Зины.

Зинаида Васильевна, обойдя внука с другой стороны, схватила его за руку и решительно затрясла её.

— Выбрось! Кому говорю!

— Баба! — в крайнем возмущении от такого бесцеремонного обращения закричал внук. — Баба Зина! Не тряси меня! Я маме скажу!

И, отчего-то перейдя на шёпот, добавил:

— Я жучка у тебя поймал…

— Это какого такого жучка?! — возмущённо воскликнула Зинаида Васильевна. — Это какого жучка ты тут нашёл? Все жучки спят давно, осень уже. Или на юг улетели…

— Баба Зина, ты чего? — искренне удивился Андрюша. — Жучки на юг не летают. Это птицы летают. А жучки не летают!

— Покажи немедленно! Укусит ещё!

— Зин! — Сергей Петрович решил, что настала пора пресечь воспитательные порывы супруги. — Ты моего внука не трогай. Родители ребёнка в покое никак не оставят, всё педагогикой своей пичкают. Сами недавно на горшок ходили, а всё туда же — воспитатели… Дай человеку отдохнуть!

— Ты, Петрович, вот тоже молодец! — не осталась в долгу Зинаида Васильевна. — За здоровьем внука не следишь. Я как вас одних оставлю — так он и не накормлен и не умыт. И шатается один где попало. А ты вон в гамаке развалишься — и дела тебе нет. Вот и весь твой присмотр…

— Много ты понимаешь, — ворчливо заметил Сергей Петрович. — Человеку свобода нужна. Ребёнку особенно. Вот чтоб с природой общался…

— С собаками уличными, — язвительно добавила Зинаида Васильевна. — Со шпаной местной.

— Нет здесь шпаны. Район дачный, спокойный.

— Молчи, дед, не мешай! Да разожми же ты…

Андрюша, решив, что от надоедливой бабы Зины никак не отвертеться, тяжело вздохнул и разжал кулак.

И обречённо протянул бабушке ладонь.

Божья коровка, мгновенье помешкав, поползла по ладони, словно приходя в себя после внезапной и краткой неволи — и взлетела в остывающий предвечерний воздух.

— Божия коровка, улети на небо… — запел Андрюша.

— Чего там? — переспросил Корнуков. — Коровка? Ты, Андрюш, их не лови. Они полезные. Тлей жрут… Вот ведь живучая! Холода уже по утрам, а эта, видишь, согрелась…

— Он ведь гадюку когда-нибудь поймает! — воскликнула Зинаида Васильевна. — Так, пошли руки мыть!

И повела внука в дом.

— Нет здесь гадюк, — заявил Сергей Петрович и встал со ступеньки веранды, на которой он любил посидеть в сладкий послеобеденный час, любуясь на ухоженный свой, засыпающий к осени сад (так любил посидеть, что протёр ту заветную, крашеную когда-то ступеньку до самой древесной желтизны).

И услышал звук — гул и шуршание шин.

Машина, не успев сбавить скорость, тормознула резко у самого края дороги, ткнув бампером в дрогнувшую можжевеловую изгородь.

Потом немного отъехала назад и, вывернув колёса, стала ровно у самого заезда на дачный участок.

— Жуки есть, — протянул Сергей Петрович, косясь на подлетевшую к дому машину. — Гусеницы тоже есть… Бабочки есть… А вот змей нет. Сколько живу — ни разу не встречал.

Хлопнула дверь.

«Не туда Дима в гости заехал» с неодобрением подумал Корнуков.