Пленница

— Прекрасно! Я рад, что ты еще сохранила благоразумие, дочь. Я не позволю тебе повторить то, что ты совершила в Чарлстоне. — Никто не задал ни единого вопроса, однако Уоррен решительно продолжал:

— Только представьте себе, миссис Маккензи. Отец делает все для дочери, кстати говоря, приемной. Я устраиваю для нее блестящий брак, и в самый разгар церемонии она заявляет, что не намерена почитать мужа, повиноваться ему, поворачивается и уходит от алтаря! Не могу передать, какой позор и какое унижение мне пришлось пережить в тот день!

Тила в упор посмотрела на отчима:

— Я с самого начала отказывалась выйти замуж за Джереми Лантро. Никто не прислушался к моим словам, кроме доброго священника. Я не хотела никого обидеть или унизить.

Забывшись, Уоррен погрозил ей вилкой:

— Девушки выходят замуж за тех, кого выбирают старшие и более мудрые, мисси. Они повинуются отцам, вот так-то. Ну да ладно, это все уже в прошлом. Харринггон будет для тебя мужем получше. В финансовом отношении его положение не так стабильно, но этот прекрасный молодой офицер из хорошей семьи сделает стремительную карьеру. Если у парня и есть недостатки, то только доброта. Однако, воюя здесь, в болотах, он быстро избавится от этой слабости.

Джеймс поднял стакан и отхлебнул сладковатую жидкость. — Если не ошибаюсь, майор, Харринггон служит во Флориде с самого начала нынешних боевых действий и несколько дольше, чем вы, сэр.

— Это чудесный молодой человек! — быстро вмешалась Тара, умоляюще взглянув на Джеймса.

— Скажите, майор, — Тила нарочно обратилась к отчиму именно так, — а что известно о предстоящем браке Харрингтону?

— Я говорил с ним и полагаю, он желает этого. Тила опустила глаза, явно надеясь избежать осложнений с Уорреном, но не выдержала.

— Сэр! Я не выйду замуж за человека, которого видела всего один раз.

— Минуту назад ты призналась, что он тебе симпатичен, — раздраженно заметил Уоррен.

— Сэр, думаю, всем заинтересованным сторонам было бы лучше, если бы вы позволили мне знакомиться с претендентами до того, как выставляете меня на брачный рынок!

— А не лучше ли нам, девочка, обсудить твое будущее наедине?

— Разумеется. — Тила сделала очередную попытку совладать с собой.

Уоррен ожесточенно вонзил вилку в ветчину.

— Как следует узнав молодого Харрингтона, ты поймешь то, что видят все: лучшего мужа не найти! Маккензи, скажите ей. Вы же хорошо знаете Харрингтона.

— Сэр, мы все считаем Харрингтона исключительным человеком, — отозвался Джаррет.

— А вы, сэр? — Уоррен обратился к Джеймсу. — Харрингтон всегда справедливо ведет дела с вами. Вы приводили к нему мужчин и женщин. Видели, что он отлично разбирается в этой жестокой и печальной ситуации.

Джеймс кипел от негодования, но чувствовал на себе пристальный и умоляющий взгляд Тары.

— Как сказал мой брат, мы все считаем молодого Харрингтона незаурядным человеком.

Горящие зеленым пламенем глаза Типы уставились на него.

— Вот видишь, Тила. Он замечательный человек, а ты опять демонстрируешь свое глупое упрямство.

— Майор, я сама выберу себе мужа.

— Какая чушь, девчонка!

— Сэр, вы сами справедливо заметили, что нам не следует обсуждать это здесь.

Но Уоррен явно не собирался прекращать разговор, хотя ему никто не сочувствовал.

— Подумай, Тила. Выйдя замуж за Харрингтона, ты ожидала бы его возвращения с боя, а не моего. Может, он даже позволит тебе переждать войну здесь, в Симарроне, если, конечно, Тара не возражает. А Харрингтон будет близко отсюда. — Уоррен посмотрел на Джеймса. — Ведь семинолы неподалеку. Те самые люди, что подписали договор в марте и согласились уйти на запад. Они по-прежнему нападают на белых, крадут скот, сеют панику.

Джеймс бросил на Уоррена тяжелый и мрачный взгляд исподлобья.

— Майор, вероятно, кое-что ускользнуло от вашего внимания. Возможно, вы так заняты, убивая людей, что знаете далеко не все. Перемирие сорвали белые, недовольные ситуацией с неграми. Так что соглашение не соблюдается с вашей стороны. Сейчас, поскольку среди моего народа нет единого правителя…

— Прошли справедливые выборы. Миканопи…

— Да, Миканопи из рода вождей, и его многие уважают. Но сколько бы вы ни провели справедливых выборов, все племена останутся разобщенными. Много раз вожди объединялись ради общей цели или обороны, но вам никогда не подписать перемирия с каждым племенем. Никогда. И с некоторыми вам придется воевать очень долго.

— Предатели и лгуны, все до одного.

— Майкл Уоррен! — воскликнула Тила. Он погрозил ей пальцем:

— Вы будете подчиняться мне и говорить только тогда, когда к вам обращаются, молодая леди, или дорого заплатите за непослушание. — Он снова повернулся к Джеймсу, не желая прекращать разговор, но Тила опередила его:

— Сэр! Все стремятся избежать распрей за этим столом, где мы с вами — гости.

Джеймс властным жестом остановил Уоррена:

— Если мой народ и научился предательству, то у белых. Они украли у него земли и лишили привычного образа жизни, причем самыми изощренными способами. Если мой народ научился зверствам, то у хороших учителей, сэр. И ни один человек не вел себя на войне отвратительнее, чем вы.