Пленница

— Таким образом, ваша честь, моя подзащитная Наталья Кузнецова, покрывшая все предъявленные ранее обвинения, должна быть немедленно освобождена из-под стражи прямо в зале суда с принесением ей публичных извинений, как пламенному стороннику и спонсору манзанийской революции, о чем свидетельствует алая косынка на ее шее.

Нандо-Ландо открывала и закрывала рот, словно выброшенная на морской берег и оставшаяся без воды рыба. Ей-богу, на нее было жалко смотреть. Самая крупная жертва, которой она собиралась вцепиться в беззащитную шею и упечь за решетку почти на сорок лет, уплывала прямо из рук. Было видно, что отпускать ее судье Магути отчаянно не хочется.

— Позволю себе напомнить, ваша честь, что причинение вынужденных препятствий спонсорам революции со стороны представителей официальной власти Республики Манзания карается отстранением от должности и проведением официального расследования в отношении должностного лица, чинящего подобные препятствия. Статья восемнадцатая декрета «О лояльности», мэм.

Нет, все-таки у Натки была самая лучшая и самая умная сестра в мире. Похоже, юридические основы этой забытой богом страны она знала гораздо лучше, чем сама судья Магути и уж, тем более, ее помощница. Натка так гордилась Леной, что даже приосанилась. Знай, мол, наших.

— Выпустите подсудимую, то есть бывшую подсудимую Кузнецову из клетки, — распорядилась на суахили судья Магути. Сэм перевел. — А мы перейдем к установлению степени вины остальных подсудимых.

— А ее нет, ваша честь, — ослепительно улыбнулась Лена, а Натка выпорхнула на свободу, словно птичка, и шлепнулась на скамейку в зале рядом с Сэмом. В качестве простого слушателя ей было в зале суда гораздо комфортнее. — Семья Молевых в составе четырех человек и семья Волковых в составе двух человек не оформили новые въездные визы, однако сегодня утром от их лица в бюджет Республики Манзания внесено по двенадцать с половиной тысяч манов с каждого в качестве положенного в таких случаях соратникам революции штрафа. Вот соответствующие чеки, ознакомьтесь. Вот справка из сотовой компании о размере общей задолженности семьи Молевых и семьи Волковых, чек об оплате, а также документ, подтверждающий внесение в казну штрафа. Вот оплаченный господами Молевым и Волковым штраф за незаконный ввоз валюты. Дело в том, что деньги при себе были только у глав семьи. Женщины и дети валюту не ввозили, а потому и наказаны за это быть не могут.

— Это еще надо доказать, — огрызнулась судья Магути. Вид у нее был совсем больной.

— Не надо, ваша честь, — доброй улыбкой крокодила улыбнулась Лена. — Презумпция невиновности прописана в уголовном кодексе Республики Манзания. Но, несмотря на это, вот свидетельство таможенного офицера, пропускавшего российских туристов в страну. Мы с господином Ван ден Бергом взяли его письменные показания, подтверждающие правоту моих слов.

Судя по всему, эти показания таможенный офицер дал совсем не бесплатно. Натка тихо хихикнула. У все еще сидящих в клетке Веры, Нади, Гены и Димы были такие лица, что она хихикнула снова, явно наслаждаясь всем, что происходит. Нет, ее сестра — просто полный атас. В смысле как юрист.

— Ну, и наконец, участие в организованной группе. Дети, разумеется, в ней не состояли, а четверо взрослых тоже добровольно уплатили штраф. Ознакомьтесь. Я закончила, ваша честь. Выводы за вами, — с легким поклоном сказала Лена.

Судья Магути хриплым от разочарования голосом велела освободить Наткиных товарищей по несчастью из железной клетки, объявив, что судебное заседание закрыто ввиду их полной невиновности.

— Постойте, ваша честь. Это еще не все, — твердо сказала Лена.

Выпущенная в зал спасенная четверка кинулась на шею Натке и Сэму, не веря своему счастью.

— Во-первых, мне нужна подписанная судом официальная бумага, разрешающая Вере и Геннадию Молевым забрать своих детей Петра и Павла Молева у представителя детского лагеря. Так как мои подзащитные — дееспособные граждане иностранного государства, к которым у Республики Манзания нет и не может быть претензий, дети должны быть им возвращены немедленно.

Нандо-Ландо снова изменилась в лице, вспомнив про обещанную ею Каукку-Вакку. Жертвоприношение должно было состояться сегодня не позднее полудня, но жертва прямо на глазах уплыла из рук. Даже если это сулило судье Магути огромные личные проблемы, Лену и Натку это не трогало.

— Разумеется, — проскрежетала судья, как будто железом по стеклу провела.

Ой, кажется, кто-то сегодня лишится статуса Верховного революционного судьи Республики Манзания. И поделом ей, недоучке.

— Кроме того, как законный представитель моих клиентов, я заявляю требование вернуть все их вещи, отобранные во время задержания. Если мои клиенты чего-то недосчитаются, то поданный иск о нанесенном ущербе спонсорам революции будет весьма значительным, как вы понимаете.

Господи, какие вещи. Надо радоваться, что они живы, здоровы и на свободе. Натка собиралась так и сказать, но сидящий рядом Сэм дернул ее за руку. Молчи, мол, ходячее несчастье. Проявила уже инициативу, хватит.