Пленница

— Тот же вопрос, задаю себе и я.

Он же не мог нас бросить?

В этот миг отчим фотографирует меня на камеру своего телефона и что-то набирает на экране, а потом подносит аппарат к лицу.

— Давай поговорим без твоей охраны или я с ней расправлюсь и подробный отчет тебе пришлю.

Я почти не слышу своего дыхания. Мне ясно, что отчим разговаривал с Виктором.

Глава 47

Вскоре меня запихивают во внедорожник. Я пытаюсь сопротивляться, как бешеная отбиваясь от огромных цепких мужских рук. Только не это! Только не оказаться снова беспомощной куклой.

Лучше пускай они меня убьют! Лучше прямо сейчас, пока они еще не приманили сюда Виктора, шантажируя его моей жизнью.

— Да угомони ты ее! — раздраженно бросает отчим.

И тут я вижу перед собой Гришу.

— Отпустите ее! — говорит он людям отчима и сам хватает меня за руки.

— Анжелика, все будет хорошо!

Что будет хорошо?

Я вырываю правую ладонь и наотмашь бью бывшего парня по лицу.

— Это ты сделал?! — кричу я. — Ты нас сдал?!

Он ничего не делает в ответ — не бьет, не ругается. Просто прижимает ладонь к щеке.

— Будешь жить со мной, я обо всем договорюсь. Молчать — тебе всего-то и надо. Я стал для Федора Павловича незаменимым помощником. Если я попрошу…

— Ты нас сдал! — вырывается у меня крик отчаяния.

Он писал отчиму и сказал ему о том, где я находилась. Виктор наверняка собирался отправить меня в безопасное место.

Мне кажется, что дверца клетки снова передо мной захлопывается. Лучше я умру, чем снова им попадусь!

— Анжелик, пожалуйста, — Гриша ловит меня и крепко сжимает в руках. — Не глупи. Все будет хорошо. Твоя сестра в городе, у тебя дома. Никто и не думал ее отдавать Черкасскому. Будешь жить с ней.

Как можно хорошо жить в клетке?!

— Если будешь вести себя спокойно, Федор Павлович оставит тебя и ее со мной. Он мне доверяет.

— Ты продался ему… — шиплю. — А я — никогда.

— У меня ничего не было, а теперь… — он обрывает себя. — Привыкнешь, Анжелик.

Нет уж, к такому я больше привыкать не буду!

— А Виктор? — я прекращаю дергаться.

Я должна узнать о том, что будет с ним.

— Он нарушил договоренность, — говорит Гриша, глядя вперед. — Пообещал вернуть деньги и перевел их на совсем другой счет.

«Карма» — набатом почему-то звучит у меня в ушах.

— Когда?

— Дня два тому назад. Позвал мэра на сделку в Питер…

— Люся поэтому убегала?

Он кивает.

— Я ей позвонил и сказал, чтобы ни за что к тебе не приближалась. Понимаешь, злодей тут не я. А этот жадный до своего богатства урод. Он не собирался отдавать деньги.

Эта новость как будто выбивает весь воздух у меня из легких.

— В Питере ждала облава. Федор Павлович чудом узнал и повернул.

Наконец вдалеке тормозит еще машина и я вижу, как из-за руля выходит Виктор.

— Один?! — кричит ему отчим.

Тот поднимает руки и оборачивается вокруг себя.

— Да!

— Я больше никогда не поверю тебе, мразь!

Даже отсюда я вижу, как Виктор улыбается.

— Знаешь, я еще в детстве понял, что мне не нравится обманывать с уродов!

— Где деньги?! — кричит отчим.

Виктор медленно приближается к нему и разводит руками.

— Деньги нельзя доверять таким как ты, иначе появляются заведения вроде клуба, а на экваторе происходят вооруженные восстания. Я просто инвестор и я вкладываюсь в перспективные компании, которые должны принести добро человечеству. Я не собираюсь за беззаконие отвечать. Деньги в надежных руках.

Наконец Виктор подходит достаточно близко к нам, и я вижу, как отчим вынимает пистолет.

— Ты их отдашь, если тебе дорога жизнь!

Виктор беспечно улыбается, шагая вперед. «Так наверное выглядели солдаты, решившие пожертвовать собой на войне», — мелькает у меня в голове.

— Или ее жизнь! — отчим пытается обернуться ко мне, но Виктор вовремя перехватывает его руку.

Проходит мгновение, во время которого я почти верю в то, что Виктору удастся захватить оружие, так ловко он выворачивает отчиму руку.

К дерущимся бросаются люди отчима, оставив свои дела.

В этот миг звучит выстрел и Виктор, схватившись за бок, оседает на асфальт.

«Карма», — вдруг читаю я по его глазам.

— Нет! — у меня закладывает уши от собственного крика.

Виктор просто не мог прийти и погибнуть чтобы не видеть того, как они убьют меня.

«Любовь с чувством самосохранения иногда совершенно несовместима», — проплывают у меня в памяти еще недавно сказанные мной же слова.

Гриша подхватывает меня под мышки и куда-то тащит. Все перед глазами мешается. Отчим отдает какие-то приказы дрожащим от напряжения голосом. Еще бы! Он только что выстрелил в очень богатого и известного человека.

«Уберите его!», «Избавьтесь» — вот что слышу я, когда меня затаскивают во внедорожник.

Несколько минут я отчаянно сражаюсь с кем-то, даже не различая своего противника.

— Анжелика, угомонись! — звучит голос Гриши, но сейчас мне безразлично.

Я собираюсь остаться с Виктором на этой трассе. Умереть тут гораздо лучше, чем продолжать жить с мразями. Тонуть в ужасе, беззаконии, презрении к себе. Медленно превращаться в вещь из человека.

Я готова умереть.

И я напоминаю помешанную в своем желании выбежать наружу и сгинуть.