Пленница бандита

Артемка так быстро вырос, что я даже моргнуть не успела. Кажется, еще вчера был маленький мальчик, который сидел на кухне и не решался даже поесть без разрешения, а сегодня…одиннадцать лет уже, высокий красавец и просто умница, в школе одни пятерки, в секции постоянная хвала. Везде успевал, да и мне помогал с Машей и Пашей. Артемка невообразимый умничка, чудесный сын. И да, меня он называет мамой, помню, как впервые это случилось через год после нашей с Лешей женитьбы. Я расплакалась на ровном месте, а потом еще долго поясняла, что это я так радовалась его несмелому «мама» вместо «Славы» или «Миры».

— Я в этом даже не сомневаюсь, он ведь как ты. Своего добьется всегда, да? — я тепло улыбнулась, посматривая на мужа.

Леша быстро оправился, ударился в спорт, и сейчас не было и дня, чтобы он не посещал зал. Разумеется, и дома у нас были тренажеры, но все не то, как говорится, не всегда можно позаниматься, то дети, то жена.

— Разумеется, иначе никак. До конца, пока цель не будет достигнута.

Наш разговор прервался внезапно появившейся дочерью.

— Мамочка, папочка! А мы пойдем к Никите? — Маша ворвалась в комнату

с громким топотом. Хорошо, что Пашка у нас готов к любым условиям сна. Вообще она застенчивая, но периодами у нее включается пятая скорость активности.

Никита — это наша детская влюбленность, которая явно перерастет во что-то большее, потому что сын Тимура и Риты и наша Маша практически приклеены друг к другу, несмотря на разницу в возрасте.

Друг Леши уже шутил на эту тему:

— Ну слушайте, ребята, сыграем свадьбу нашим, хоть породнимся окончательно.

— Ох, ну разумеется, малыш. Только вы виделись вчера, — Леша скептически изогнул бровь. — Дай пацану отдохнуть от тебя

— Папочка, мамочка, мы там такую игру придумали… — в голубых глазах дочери зажегся огонек нетерпения, все. Дальше уговаривать бесполезно.

— Ясно, сейчас позвоню дяде Тимуру и тете Рите, обрадую, что мы всей дружной компанией опять к ним.

Я сдавленно засмеялась и прошептала мужу:

— Мне кажется, они скоро нас гнать будут поганой метлой, Леш.

— Хах, все может быть, — муж взял на руки Машу и усадил на шею. — Пойдем принцесса, дадим маме и Паше немного отдохнуть, а вечером непременно поедем к Никите.

Леша повернулся и прошептал:

— Мы любим тебя, мамочка, да?

— Любим! — радостно выдала дочь, улыбаясь неполным комплектом зубов. Моя красавица.

— А я вас, мои сладкие.

Я уложила малыша спать и сама присела рядом в кресле-качалке, накрываясь пледом. Надо было еще позвонить папе с Алевтиной Эдуардовной, у них завтра годовщина свадьбы…пригласить бы к нам, дом большой и места хватит всем. Мой отец нашел свою тихую гавань и даже капли в рот не брал с тех пор, как вышел из клиники. Все мы оправились. Зализали раны.

Но он моя персональная гордость.

Жизнь продолжается, а за каждым падением непременно будет взлет. Всему своего время, и как бы тяжело ни было, не грусти. И это пройдет.