Пленница дракона (ЛП)

Зачем ты это делаешь?

Там могут быть выжившие, и им может понадобиться моя помощь.

Когда Иккон нуждался во мне, я не могла ничего сделать, чтобы спасти его. Но, может быть, я могу помочь этим людям. Хотя, не уверена, что могу что-то сделать для любой несчастной души, которая борется с драконом. Возможно единственная, помощь, которую могу предложить, это закончить их страдание моим клинком в их шее.

Мои шаги легкие, плечи сгорбились. Густые, темно-бордовые кустарники, по высоте достигающие моего плеча, царапают кожу. Зловоние сожженной плоти и дыма пронизывает нагретый воздух, моя кожа увлажняется потом.

Низко пригнувшись, я раздвигаю кусты и мне открывается небольшая поляна, образовавшаяся из-за вырубленных деревьев. Некоторые из них горят. Вдоль горящих крон лежала черная гора твердой, мощной плоти. Его крылья лежали неподвижно, хотя и скручивались близко к телу, потому что область была ограничена.

Клинки выступают из его тела, обсидиановый отблеск маркирует их, как сталь Рур.

Обугленные человеческие комочки разбросаны вокруг дракона. Дракон напал на людей или люди сначала ударили?

Хотя история о том, как люди стали жить на Рур, была приукрашена для развлечения, мы все равно знали правду.

На земле 2237 эну, наша планета стала неблагоприятной из-за высокого уровня радиации. Только маленькая группа сумела спастись при помощи космического корабля.

Остатки нашего вида прочесывали пространство в поисках другой пригодной для жилья планеты, пока случайное падение через червоточину* не привело нас на Рур. (*прим. пер. - червоточина - пространственно-временные туннели в гипотетической модели Вселенной)

Людям было дано убежище в одном из районов Рур под названием Андрасар от его Конай – верховного принца-Дохара Висклауда. Год спустя Дохар умер, а его брат Афат Висклауд стал Конай.

Первый указ Афата, как нового Конай Андрасары: поработить людей.

В течение восемнадцати лет люди терпели порабощение Андрасары, ни капли не сопротивляясь. До сих пор. Есть репортажи о восстаниях, о людях, сражающихся против Андрасары. Люди объединяются, чтобы выступить против рабства.

В их первичной форме, существа Рур почти могут сойти за человека. За исключением их глаз, которые светятся огнем, пойманные в ловушку их второй животной сущностью.

Они грозны, когда превращаются в свою драконью форму. Это дурацкая затея, бороться с драки. Мертвые люди, лежащие там, узнали этот тяжелый путь.

Уходи. Сейчас же. Это необходимо, если хочу жить. Но мой взгляд прикован к дракону. Прекрасное чудовище, которое пугает меня от макушки до кончиков пальцев ног.

Я в восторге от того, сколько сил заключено в этом огромном звере. Это должно быть настолько освобождающим, чтобы быть настолько сильным. Знать, что все и всё дрожит в твоем могучем присутствии.

Глаза дракона закрыты. Он мертв? Легкие струйки дыма дрейфуют из его морды, означая, что он дышит. Может быть, я должна помочь ему. Выйти туда и предложить удалить клинки из его тела, чтобы он мог исцеляться должным образом.

Не будь глупой, Сила. Ты станешь его следующей жертвой.

Слова Иккона резонируют в моей голове.

Каждая жизнь имеет значение.

Но как насчет жизни убийцы моего народа? Только несколько андрасари всегда были добры ко мне, среди них Иккон. Другие считают мой род врагом. Они порабощают нас, мучают, убивают.

Мертвые люди окружали дракона.

Он сжег людей заживо.

Не должен ли он тоже умереть?

Мое сердце стучит в груди, рот пересох от гнетущего жара. Моя промокшая одежда прилипает к коже, тяжелая и неудобная.

Каждая частичка меня говорит, что я должна бежать, но меня удерживает в плену некоторая необъяснимая связь. Как будто Кахафура привела меня сюда для какой-то цели и требует, чтобы я довела ее до конца.

Дракон внезапно поднимает голову и открывает глаза. Он поворачивает голову, и его два великолепных золотых глаза, с оттенком киновари*, пригвождают меня к месту, где я сижу. (*прим. пер. - киноварь - самый распространённый ртутный минерал. Имеет алую окраску, в переводе с арабского языка звучит как кровь дракона)

Мое сердце готово остановиться, а затем перезапускается с такой скоростью, что я не могу дышать. Поднявшись на дрожащие ноги, я держу свои пустые руки высоко и видимыми.

Затем я выхожу из своего укрытия с хлюпающим эхом от обуви.

Я говорю быстро, мой голос вырывается из груди.

— Я могу помочь.

В тот день, когда я потеряла Иккона, когда была вынуждена покинуть свой дом, было страшно. Этот момент, смотря в огненные глубины глаз драки, сопоставим с тем, испытанным мной ужасом.

Подняв крылья, дракон взбирается на когтистые лапы, увеличивая свой огромный размер, силу, возможности, несмотря на повреждения. Я идиотка из-за то, что раскрыла себя, и заплачу непомерную цену за свою глупость.

Дракон продвигается, его левое крыло ниже правого, от каждого его шага, вибрирует земля. Я делаю несколько шагов, отступая назад.

Убегать слишком поздно? Абсолютно. Я буду сожжена дотла в момент, когда повернусь спиной к этому монстру. Так что, остаюсь стоять лицом к лицу с приближающейся гибелью.