Пленница дракона (ЛП)

Переспать с врагом, не должно быть невидимой линией, которую вы можете случайно пересечь.

Это должен быть высокий забор, покрытый ядовитыми шипами, чтобы удержать вас от восхождения.

Это ощущалось так правильно, когда руки Терона ласкали меня, когда его губы были против моих, когда он отрывисто сказал мне на ухо, что хочет меня, когда он довел меня до уровня удовольствия, о существовании которого я никогда не знала.

В тот момент мы забыли, кто мы должны быть друг другу.

Конечно, после того, как это было кончено, мы были вынуждены вспомнить.

Я погрязла в чувстве вины. Тем не менее, не сожалею, потому что это означало бы, что я сделала другой выбор, если бы получила второй шанс. Я бы не сделала. Позволила бы ему целовать меня, взять меня на полу и наслаждалась каждой секундой этого.

Хуже всего, я бы позволила ему сделать это снова.

И именно по этой причине чувство вины сжимает мою грудь и наваливается на плечи.

Я действительно предатель. Для себя и для моего народа.

В то время как Ксиа, все еще в тюрьме оплакивает казнь отца, я охотно позволила их принцу утвердить мое тело, как его. Несколько дней спустя его прикосновение по-прежнему является призраком на моей коже.

Я пытаюсь притвориться, что все нормально. Что я просто еще один завъет, оказавшийся на службе ее зевъена. Что когда закрываю глаза, не вижу голода в его взгляде, когда он нависал надо мной. Что не слышу его стона, когда он кончал внутри меня.

Что я не это имела в виду, когда сказала, что его.

Однако, если бы я думала, что Терон был ублюдком до того, что произошло между нами в ночь казни Шихонга, он действительно оправдывает это имя сейчас.

Стена, которой он обычно окружает себя, толще, выше и холоднее, чем раньше. Он либо резко критикует то, что я делаю для него, либо вознаграждает меня холодным молчанием.

Его неспособность взглянуть на меня, и его избегание быть в той же комнате, что и я слишком долго, является достаточным доказательством того, что, даже хоть я и не жалею, он несомненно это делает.

Сидя в главной комнате, я стараюсь обратить внимание на книгу, которую читаю. Терон в своем кабинете, и говорит с кем-то. Может быть, у него встреча? Его сердитый голос интригует меня. Оставив свою книгу, я приближаюсь к закрытой двери, когда его приглушенный голос становится более связным.

— ... сжигание деревень. Теперь они будут создавать оружие из всего того украденного руриума ... Это потому, что вы недооценили их интеллект. Они стали скоординированными, подождите одну минуту. У меня непрошенная аудитория.

О Боже. Я забыла, что у существ андрасари есть такая досадная способность - чувствовать ваш запах издалека.

Я была готова поспешно уйти, когда дверь резко открылась, и он поймал меня.

Мы удерживаем взгляд друг друга. Я застыла там, где стояла, мой мозг в замешательстве от слов.

— Неужели восстание усиливается? — наконец спрашиваю я.

— Это не твоя забота, человек, — холодно говорит он. — Вернись к тому, что ты делала, и держись подальше от этой двери.

— Мы теперь вернулись к «человек»?

Богиня свыше, мне нужна замена. Мне нужна новая пара губ, потому что мои неисправны, и явно имеют склонность доставлять мне неприятности.

Терон разглядывает меня с удивлением, как будто он не может поверить, что я осмелилась произнести эти слова. Честно говоря, я сама довольно поражена. Я сглатываю и заставляю себя говорить поспешно.

— Я просто хочу быть в курсе того, что происходит. Я не видела ничего, кроме этих стен с тех пор ... со времени казни Шихонга. — Смущение заливает мое лицо, как всегда, когда вспоминаю о том, что мы сделали после казни Шихонга, воспоминание врывается с легкостью.

Он смотрит на меня молча, и я сопротивляюсь желанию опустить взгляд. Наконец, мрачный вид решимости пересекает его черты. Как будто он пришел к какому-то решению.

— Тебе нужно уйти.

Я ненавижу себя, что вместо того, чтобы чувствовать радость от его слов, чувствую панику.

— Ты меня освобождаешь?

— Да, я освобождаю тебя от твоих обязанностей как моего зевъета, — говорит он, его голос лишен эмоций. — Ты будешь служить рабом в Андраке, а также проживать в местах, предназначенных для твоего вида. Собери все предметы, которые считаешь важными из своей комнаты, и уходи отсюда.

— Почему?

— Я твой хозяин, — усмехается он. — Ты будешь делать то, что я говорю без вопросов, раб.

Он говорил мне эти слова раньше бесчисленное количество раз, и они оставили меня равнодушной. На этот раз, они как удар под дых, задержав дыхание от шока, что это причиняет боль.

Я оборачиваюсь, прежде чем он может видеть слезы, потому что чувствую, нелепо плакать. Тратить слезы на него и без того плохо, чтобы позволить этому ублюдку увидеть их.

— Здесь нет для меня ничего важного, что мне понадобится, — говорю я холодно. — Пожалуйста, дай мне доступ к дверям, чтобы я могла сразу уйти.