Пленница Дракулы

Более того, я знала, потому что чувствовала. Этот толчок. Этот восхитительное, долгожданное, ужасающее чувство силы, что кипело во мне. Я сама была силой и могуществом, пытками и яростью. Я была силами природы, и сейчас, когда сила пульсировала во мне, я хотела быть этим.

Ты правда хочешь именно этого, Лили?

Я нахмурилась, игнорируя голос в моей голове, пока Дьякон нес меня и мой дополнительный груз вверх, мы поднялись выше опор моста и парили над рекой Чарльз. Я опустила меч, а напуганная и наблюдающая за всем толпа издала шокированный вздох, когда тело соскользнуло с моего меча и упало в неспокойную воду.

Я думала, что это будет конец. Но я должна была понять, что ошибалась.

Когда демон приземлился, вода начала бурлить. Дьякон закружил, так же заинтересованный, как и я. И толпа на мосту тоже была заинтересована.

Я посмотрела в том направлении и увидела, что вся толпа собралась возле бетонного барьера, и головы смотрят вниз, руки крепко держат камеры и телефоны.

И далеко под нами появилось то, что точно будет в заголовках вечерних новостей — кровавая вода. Вся вода. И я была не единственной, кто видел это; встревоженное бормотание с моста доказывало это, особенно, когда отчетливо раздались несколько слов: Армагеддон, семь печатей, знамения, и «хотя я иду через долину смертной тени, не убоюсь я…».

Последнее особенно привлекло мое внимание, но не словами, а тоном. Сильным, уверенным и вовсе не напуганным. Я посмотрела вверх и увидела манжеты священника, и приступ зависти скрутил мой живот. У него была вера. Он верил в то, что все закончится хорошо. Не важно, что случится, в конце с ним все будет хорошо.

Я бы хотела разделить эту веру. Но я была на передовой, и я знала, что для меня нет определенного места. Я хотела его веру. Правда хотела. Но я слишком много видела.

Дьякон уносил нас по Бостонскому небу и в итоге приземлился на крышу одного из банков. Его здоровое крыло сложилось за его спиной, поврежденное оставалось открытым и перекошенным. Он стоял и смотрел на меня, высокий и прямой, мускулы напряжены, наполнены энергией, в темных глазах огонь.

Я настороженно смотрела на него, оружие наготове. Дьякон, может, и спас меня сейчас, но мы уже через это проходили, когда он из спасителя превратился в пугающего демона за 3 секунды.

Я смотрела, как он медленно дышал, сжимая и разжимая правую руку, мускулы на левой руке так же сокращались, как будто он боролся с самим собой за контроль, великолепная челюсть сжата, а сильные брови нахмурены от усилий.

Я хотела подойти ближе, прижать его и помочь найти дорогу обратно. Он был мужчиной, который дополнял меня, который побывал в моей шкуре, испытал мои чувства и заставил меня поверить, что у меня есть шанс выжить в том кошмаре, в который меня зашвырнуло. Мужчина, который верил, что вместе мы сможем спасти мир.

— Лили, — сказал он; голос грубый, как и рука, которую он протянул мне, а затем притянул меня ближе и крепко прижал к себе. — Лили, — повторил он, и в этом простом имени звучала тысяча вопросов. Вопросов, требований и обещаний, и я ответила на них все, взяв его лицо в руки и обрушив свой поцелуй на него. Не было нежных объятий и вежливого воссоединения любовников. Была нужда. Был секс. Была жара, похоть, грех и притязание: Моя, сказал он мне однажды, и я хотела все, что предлагало это простое слово. Я хотела, чтобы мной обладали. Я хотела заявлять, и хотела, чтобы на меня заявляли свои права.

Мы упали назад, приземлившись на гравий, который покрывал крышу здания. Моя рубашка задралась, камешки впивались мне в спину, но мне было все равно. Я хотела так же сильно, как и Дьякон, по тем же причинам, что и он. Связь. Человечность. Разделение простых человеческих радостей. Время забыть о демонах и вспомнить, за какой черт мы вообще боролись. Человечность. Любовь. Жизнь.

Он расстегнул пуговицу моих джинсов, и я потянулась вниз, снимая их, извиваясь, чтобы они сползли вниз до моих лодыжек. Я высвободила одну ногу и не стала мучиться с другой. Было плевать. Я не могла ждать, мои руки были на его крыльях, затем прижали его ближе, пока он бормотал мое имя, — «Лили, Лили, Лили».

Нам не нужны были иллюзии предварительных ласк, наше желание было более чем достаточным, но когда я прижала его к себе, он проник в меня и разделил меня надвое, я почувствовала, как что-то теплое и нежное пролетело сквозь нас, уравновешивая нашу бурную связь. Я почувствовала это и я хотела этого.

Мы двигались вместе; чувственный, мощный танец, древнее, чем Дьякон, и когда мы достигли пика, я клянусь, я была удивлена, что здание под нами не сотрясалось от наших оргазмов.

Я прижала его ближе, нашла его рот и начала покрывать нежными поцелуями, гладила его по спине, как раз между крыльями.

— Лили, — бормотал он. — Я не знаю. Я не знаю, смогу ли я найти дорогу назад.