Пленница Дракулы

— Тут во дворце она не сможет ничего со мной сделать, а я не стану подвергать себя опасности, гуляя по Вене в одиночку.

«Ты собираешься прятаться за спинами друзей? А что, если тень потеряет терпение? Если она поймет, что иначе ей до тебя не добраться? Тени нет дела до твоих друзей! Что, если она решит прийти за тобой, уничтожая все на своем пути?».

Иви глубоко вздохнула, но ничего не ответила.

«Хочешь, чтобы это было на твоей совести?»— не унимался волк.

— Нет, конечно. Но ведь мы не знаем, чего повелитель хочет на самом деле. Пока что это всего лишь наши предположения.

«Ах, и пока ты не удостоверишься в них, ты собираешься оставаться тут и подвергать своих друзей опасности?».

— А чего ты хочешь? Чтобы я, не сказав ни слова, навсегда покинула наследников и уехала прочь? Это и будет тем удобным случаем, на который надеется тень. Без защиты своих друзей я сразу же попадусь ей в руки.

«Ты просто не хочешь понять, о чем я тебе говорю, не так ли? Ты должна попросить Тару забрать тебя, пока еще не слишком поздно! Прежде чем барон узнает твою тайну и выставит тебя на улицу. Иви, действуй сейчас, пока тебя не прижали к стенке и ты сама решаешь, что тебе делать. Будь благоразумна! Можно подумать, что ты и вправду тринадцатилетняя девочка, какой выглядишь».

— Четырнадцатилетняя. В свой четырнадцатый день рождения я все еще была человеком! — сказала Иви и с измученным видом закрыла глаза. Жжение под веками напомнило ей о слезах, которые она иногда проливала, будучи ребенком. — Ах, Сеймоур. Это были сто долгих лет, и, несмотря на то, что ты всегда был рядом и защищал меня, очень часто мне было одиноко. Долгое время у меня не было возможности узнать, как это, когда у тебя есть друзья. Дружба — это тепло, которое заставляет нас забыть о ледяном холоде нашей крови. Я до сих пор помню ощущение счастья, когда в моей груди билось человеческое сердце. Как долго я должна отказываться от всего этого?

«А ты не забыла, как глубоко ранит боль неразделенной любви? Неужели мне нужно напоминать тебе, что Дракас растоптал твои чувства?».

— Нет, не нужно. Я прекрасно об этом помню, — резко ответила Иви, но потом ее голос снова наполнился тоской. — Да, я любила и страдала. Но лучше познать и то, и другое, чем влачить жалкое существование холодного трупа. Я не могу покинуть своих друзей. Мне кажется, что в моей груди все еще бьется живое сердце, и если я оставлю их, оно разобьется на кусочки.

Ее тело содрогнулось, словно от рыданий.

— Если я покину их сейчас, то уже не смогу вернуться обратно и, вероятно, никогда их больше не увижу. Тогда мне придется снова из года в год бродить по болотам Ирландии наедине с воспоминаниями о тех нескольких неделях, когда я была счастлива и чувствовала себя живой.

Иви ощутила прикосновение мокрого носа. Волк, утешая, лизнул ее руки теплым языком.

«Ты никогда не останешься одна. Я всегда буду с тобой, до конца мироздания».

— Я знаю, Сеймоур, мой любимый верный брат. Но дай мне еще немного времени.

«Не я распоряжаюсь твоим временем. Никто не знает, когда станет слишком поздно».

Но Иви ничего не ответила. Ее одолел глубокий сон.

* * *