Пленница Гора

— Значит, живущая в тебе рабыня вне зависимости от твоего желания стремится обрести над собой повелителя, хозяина. Это происходит помимо твоей воли, подсознательно, поэтому ты можешь об этом даже не догадываться.

— Ты просто дура! — не выдержала я. — Самая обычная дура!

— Ты — женщина, — спокойно возразила Юта. — Подумай, какой мужчина мог бы стать твоим хозяином?

— Нет такого мужчины, который мог бы стать моим хозяином! Таких мужчин не существует!

— Но в твоих снах, вспомни, какой мужчина прикасается к тебе, уводит тебя с собой в свои владения, принуждает тебя выполнять его желания?

Теперь мне вспомнилось, как, выскочив из своей квартиры, из пентхауза, по пути к подземному гаражу я встретила мужчину, обычного прохожего, который провожал меня, убегающую, испуганную, с клеймом на теле, взглядом хозяина, и как в тот момент я впервые в жизни почувствовала себя женщиной — беспомощной и ранимой. То же чувство родилось у меня и в бунгало, когда я рассматривала клеймо у себя на ноге и надетый на меня ошейник. Тогда я тоже на мгновение ощутила себя беспомощной пленницей, человеком несвободным — собственностью других людей. Вспомнилось и проскользнувшее у меня в этот миг перед глазами мимолетное видение того, как я, обнаженная, лежу в объятиях какого-то дикаря. У меня тогда даже мороз пробежал по коже. Я никогда не испытывала ничего подобного. Мне вспомнилось, как я впервые почувствовала любопытство и интерес к прикосновению мужчины — может, это и был человек, способный стать моим хозяином? Я до сих пор не могла избавиться от этого странного чувства и посетившего меня мимолетного видения. Они возвращались ко мне снова и снова, особенно по ночам, когда я долго не могла уснуть на жестком полу невольничьего фургона. Однажды среди ночи я почувствовала себя такой несчастной, такой одинокой, что даже расплакалась. Дважды я слышала, как плачут по ночам другие девушки. Но со мной это было только один раз, Юта! Только один! Больше такого не повторится!

— У меня не было подобных снов, — встряхнула я головой, отгоняя непрошеные мысли.

— Вот как? — удивилась Юта.

— Эли-нор не женщина, а холодная, ни на что не годная рыба! — презрительно фыркнула Лана.

У меня от обиды слезы навернулись на глаза.

— Нет, — миролюбиво возразила Юта. — Женщина в Эли-нор еще просто спит.

Лана окинула меня изучающим взглядом.

— Значит, Эли-нор хочет обрести своего хозяина? — спросила она.

— Нет! — закричала я, едва сдерживая подступающие к горлу рыдания — Нет! Нет! Нет!

Все девушки, за исключением Юты, засмеялись, захлопали в ладоши и принялись, подтрунивая надо мной, нараспев повторять:

— Эли-нор хочет хозяина! Эли-нор хочет хозяина!

— Нет! — кричала я, отворачиваясь и прижимаясь лицом к металлическим прутьям невольничьей клети. Юта обняла меня за плечи.

— Ну, хватит, — принялась она укорять не на шутку разошедшихся девушек. — Зачем вы заставляете Эли-нор плакать?

Как я их сейчас всех ненавидела! Всех, даже Юту! Они были самыми настоящими рабынями! Рабынями!

— Смотрите! — вдруг закричала Инга, указывая рукой вверх.

С запада, со стороны Лауриса, над кромкой убегающих вдаль бескрайних лесов летел отряд тарнсменов. Их было человек сорок. Они восседали на спинах тарнов — способных летать под седлом громадных хищных гори-анских птиц. Люди казались крошечными по сравнению с несущими их ширококрылыми чудовищами. В руках тарнсмены держали длинные копья, а с правой стороны широких кожаных седел виднелись притороченные круглые щиты. Лица наездников были скрыты низкими шлемами.

Девушки испуганно завизжали и плотнее прижались к металлическим прутьям клеток.

Тарнсмены были далеко от нас, но даже на таком расстоянии они внушали мне ужас и заставляли сердце колотиться в груди. Интересно, думалось мне, каким должен быть человек, способный подчинить себе такого громадного крылатого монстра?

Я почувствовала, как у меня мороз пробежал по коже, и невольно отступила подальше в глубь клетки.

На палубу вышел Тарго и, закрывая глаза ладонью от ярких лучей утреннего солнца, посмотрел вверх.

— Это Хаакон со Скинджера, — сказал он стоящему рядом одноглазому охраннику.

Одноглазый утвердительно кивнул.

Тарго выглядел удовлетворенным.

Сделав в небе широкий круг где-то за Лаурисом, наездники повели своих громадных птиц вниз, на посадку.

— Владения Хаакона примыкают к границам Лауриса. Они начинаются всего в нескольких пасангах севернее города, — заметил Тарго и вместе с одноглазым охранником снова направился к корме баржи, где на рулях сидели двое матросов.

Экипаж баржи состоял из шести человек: капитана, или владельца баржи, двух матросов, отвечающих за правильность причаливания и погрузки судна, человека, управляющего из корзины тарларионами, и двух рулевых.