Пленница льда

Магия льда защитила.

Ролан

– Очнись! – удар по лицу – не самый приятный, зато действенный способ вернуть кого-либо в сознание. – Ролан! Вот ведь…

Кто-то тянул меня в сторону. Я ощущал холод всем телом, медленно сфокусировался, различая красные разводы на белом снегу.

Кровь. Меня ранило.

– Отпусти, Эбол, – прохрипев, я отполз чуть в сторону. Плечо проткнуло роговым отростком – все же Сэра достала. Физическая боль была терпимой, но душевная…

Меня рвало на части изнутри.

– Я плохо вижу. Что происходит?

Вспышки вокруг и дикое рычание. Я слышал, как вздымается снег из-под драконьих крыльев, как хрипит Олов от напряжения, но почему?

– Да чтоб я знал, что происходит. – Калеба трясло. Олов сильно ранил отца, задев ногу. Яд распространялся выше, Риска вовремя прижгла рану, и, судя по повязке, Эбол уже дал противоядие. – Не волнуйся. Это простой яд, один из основной тройки, так что…

– С трудом верится.

– Мне тоже, – с подозрением заметил Эбол, прячась со всеми за скалой.

Риска оказалась ранена – ее задело осколком. Острый ледяной шип ранил ее в ухо, другой задел бедро. Дьен был почти без сознания. Волка охватила паника, и, судя по тому, как часто он моргал и не мог сфокусировать зрение, ему тоже пришлось несладко.

Сирис и Лимма прятались чуть дальше, за руинами.

– Видишь что-нибудь? – Калеб шептал, придерживая руками голову Лайонела.

– Пятна света. Что происходит?

– Лайонел сказал, что умирает, – голос Калеба дрогнул, – еще он сказал, что помощь уже близко. Я не сразу понял, что он имел в виду, но это… Ролан, он освободил его…

– Кого освободил, архимаг?

– Его… Он освободил своего отца.

Внезапно наступила тишина. Замерли все, даже я невольно притих, пытаясь не двигаться.

Зрение постепенно вернулось, расплывчатые пятна обрели форму. Стоило моргнуть несколько раз, и образ отца Сэры стал более четким.

Сила. Сила и власть – то, что ощущалось в каждом движении, в мимолетном взгляде ледяных глаз. Его лицо не выражало никаких эмоций, он смотрел на своего врага, на то, как Олов пытался отдышаться, как холодный пот струей стекал по его вискам, и молчал.

– Ты зря вылез из своей скорлупы, – шепот Олова больше походил на вопль загнанного зверя. Отец Сэры молчал. Он лишь еле заметно наклонил голову набок, бросил в сторону сына мимолетный взгляд и на секунду остановился на мне.

Секунда, но сколько при этом возникло эмоций…

Еще ни разу за всю свою жизнь я не встречал кого-то столь могущественного.

– Он слаб, – Лайонел пришел в себя, но двигаться не мог, – отец почти без сил.

Почти без сил… Кем тогда он был в полной боевой готовности?

Лайонел поймал мой ошарашенный взгляд и молвил:

– Хорошо, что драконам плевать на мир людей, верно?

– Я с тобой согласен, – тихо ответив, я попытался встать, но получилось с трудом. Рана ныла, руки не слушались.

– Не двигайся, – голос отца Сэры… мужчина не шевелил губами. Он лишь смотрел… Мысленная речь. – Ты должен был ее убить, маг. – Меня мгновенно бросило в жар. От слов очнувшегося дракона веяло холодом и презрением. – Я рад, что ты оказался глупцом.

Схватив себя за длинные, отросшие волосы, он с легкостью отрезал хвост острым когтем. Спустя мгновение он рванул с места, почти достиг когтями Олова, но вмешалась Сэра. Его дочь с легкостью отбросила отца в сторону, тот успел изменить положение тела прямо в полете и без каких-либо травм приземлился на одно колено. Он смотрел на снег, и при этом его лицо так и не проявило совершенно никаких эмоций.

Мертвая маска.

– Чудовище, – шепнул Калеб, – они оба…

Никто не стал возражать. Все просто смотрели на то, как мужчина вступает в бой с огромным белым драконом, как уклоняется от ударов мощного хвоста, как останавливает голыми руками Сэру, схватив ее за морду.

Он перехватил ее в момент атаки, крепко сжал пальцы. Я слышал хруст роговых чешуек, затем поле перед Мирградом содрогнулось от грозного вопля, и спустя мгновение она вырвалась. Если бы ее отец не ушел в сторону, она бы отгрызла от него кусок.

– Она его не помнит, – с сожалением прошептал Лайонел, – он неспособен пробудить ее… Ее сознание… Она полностью во власти Олова.

– Естественно, – заметила Риска, содрогнувшись после очередной атаки Сэры. Ледяное пламя пронеслось между нами стрелой, но никого не задело. – В ее жизни была лишь мама. А сейчас она даже не понимает, что этот мужчина ее отец. Да и что Калеб – дедушка, тоже не знает. И понимаю, если бы она искала раньше свою семью, но за все время, пока мы были вместе, они ни разу не говорила о себе. Я понимаю, что во многом это связано с ее историей о другом мире, но… Мне казалось, что она в принципе не испытывала интереса к своей родне.

– Тогда все еще хуже. – Лайонел вновь откашлял кровь. Калеб поддерживал в нем жизнь с помощью магии, но все понимали, что это временно. – Единственное, что может пробудить Сэру, – это сильные эмоции. Чувства должны быть настолько мощными и яркими, чтобы вернуть ее сознание против воли врага.