Пленница мужского клуба

Девушка прошла в ванную и, через пять минут, уже вышла готовая. Она встала на колени и опустила голову. Эта дамочка умела подчиняться, но он точно знал, что для нее, это всего лишь работа. Она делала это, без особого удовольствия.

Он вспомнил горящие глаза Майи и почувствовал смертельную тоску. Ему хотелось, чтобы перед ним была именно она, а не эта продажная девка.

– Тебя будут звать Ангелина! – грозно сообщил он.

– Как скажите, господин, что прикажите делать? – отозвалась выдрессированная работница древней профессии.

– Пока не решил… пока просто соси мой член.

Девушка послушно взяла в рот и стала механически сосать. Вячеслав опять заметил, насколько она делает это без души. Его стала разбирать злость.

– Когда же ты научишься сосать? – внезапно заорал он на нее, – я же тебе говорил, что люблю, когда нежно!

Испуганная девушка недоверчиво посмотрела на него и стала снова сосать, но уже немного медленнее.

Вячеслав отодвинул ее от себя и достал из портфеля потасканный красный шарик-кляп и маску, которая его держит.

– Вот и твой любимый шарик, куколка! – произнес он, затыкая ей рот кляпом и представляя, что перед ним стоит Ангелина. Для большей убедительности он выключил свет.

– Иди на кровать, я сейчас! – приказал он.

Девушка послушно легла на кровать. Мужчина быстро связал ей руки за спиной и достал из своих брюк ремень. Проститутка не особо сильно испугалась, он неоднократно ее порол и она знала, за что ей платят, но все же, ей не нравились эти игры и она соглашалась на них, исключительно, из-за высокой оплаты.

Вячеслав размахнулся и ударил ее по ягодицам. Девушка слегка застонала. Он ударил ее снова, потом еще и еще. Войдя в раж, он жестоко бил ее, представляя, что перед ним сейчас лежит Ангелина. Его снова охватило чувство превосходства над женским началом, его член вырывался наружу от возбуждения.

Он отбросил ремень и залез на стонущую и плачущую девушку. Раздвинув ее ягодицы он стал в нее входить. Девушка плакала, но при этом не переставала время от времени театрально стонать. Вячеслава это начинало злить, все больше и больше.

– Заткнись! Слышишь? Заткнись! – он со всей силы ударил ее по ягодицам, звонкое соприкосновение ладони с кожей оставило приятный след на теле проститутки и он стал снова и снова хлестать ее ладонью, останавливая, ради этого, процесс соития.

Девушка послушно замолчала и только иногда издавала еле слышный вой. Это было совершенно не то, что нужно было Вячеславу. Девушка лицемерно притворялась, и делала это настолько халтурно, что у него снова все опустилось.

Он развязал ее и вытащил кляп, приказывая приступать к минету. Она быстро заработала ртом, но мужчине было сложно сосредоточиться и продолжать представлять, что перед ним сейчас Ангелина. Образ его куклы воскресал перед ним и совершенно в несексуальном виде.

Вячеслав разочарованно пнул в живот старающуюся удовлетворить его девушку, отсчитал нужную сумму и приказал убираться.

Девушка быстро взяла деньги, оделась и ушла. Вячеслав остался снова один на один со своими проблемами.

Он лег в постель, но снова не мог уснуть. Какая-то безумная сила возвращала его снова и снова в его далекое детство. Он готов был плакать от отчаяния, не понимая, почему эти кошмары детство снова терзают его, он уже давно вычеркнул весь этот ужас из памяти.

На этот раз ему снилась мать, когда она сидела возле его кровати. Она была, как всегда, с огромными фингалами, разбитым лицом и красная от слез. Он болел гриппом, а она ласково гладила его по голове и утешала. Ему стало так хорошо и приятно, по телу растекалась нежная истома. Внезапно вошел отец и пристально уставился на них. Вячеслав почувствовал, как по его телу пробежал холодок.

– Вставай, маленький ублюдок, не время отлеживаться! – он грубо сплюнул на грязный пол, – Вставай! Пора учиться быть мужиком! – Он подошел к ребенку и грубо схватил его за руку.

– Нет, нет, не надо! Отпусти! Мне больно! – завопил Вячеслав.

– Отпусти его, пожалуйста, прошу! Возьми меня! Не бей его! – взмолилась мать.

– Как скажешь, дорогуша, – он отпустил сына и схватив за волосы жену, оголив ее ягодицы.

Вячеслав увидел ее худые синие ноги и исполосованную спину. Вид голой матери его слегка возбуждал, но он боялся в этом признаться.

– Смотри щенок! Она страдает ради тебя! Она это делает, ради твоего удовольствия! Хочешь поучаствовать? – отец снова затянулся и приложил сигарету к заднице жены. Она еле слышно вскрикнула.

Вячеслав смотрел во все глаза: перед ним стоял отец, властный, жестокий, олицетворяющий силу и могущество и перед ним склонилась его несчастная мать: голая, униженная и грязная.

У мальчика были противоречивые чувства: с одной стороны, он безумно любил и жалел свою мать, с другой – он ее ненавидел. Он ненавидел ее за то, что она позволяла своему мужу делать с ним, ненавидел за свое искалеченное детство, за то, что из-за нее, он вынужден был смотреть на все это.