Пленница острова страсти

Лия чувствовала, что ей нужно чем-то занять себя, иначе ее разум займут мечты о поцелуях и крепких руках Джако, ласкающих ее разгоряченное тело.

– Нет-нет, все в порядке, я справлюсь.

Конечно, когда это было, чтобы Джако не справился? У него всегда все было под контролем.

Он удалился, оставив Лию в комнате одну. Ее тело гудело от желания слиться с ним воедино, даже от такого кратковременного взаимодействия. Она заметила, что он смотрит на нее с той же страстью, что и год назад.

На ослабевших ногах Лия подошла к столу и села. Почему она все еще чувствует притяжение к этому человеку? Почему, когда он рядом, сердце бьется сильнее, соски твердеют, и все тело горит огнем? Почему она все еще хочет его, несмотря на то, как ужасно он с ней обошелся? Неужели она все еще любит его?..

Пока Лия размышляла, вошел Джако с ведерком льда и бутылкой белого игристого вина. Поставив его на стол, он вынул бутылку, открутил проволоку, уверенным движением извлек пробку и наполнил два высоких бокала. Один подал Лии, затем сел напротив и взял свой.

– Попробуй, – сказал Джако, не сводя с нее глаз. – Что ты думаешь о вине?

– Оно из Капеццаны? – спросила Лия, радуясь, что можно отвлечься от мыслей о сексе.

– Да, – кивнул Джако, – это первое игристое вино, которое мы произвели в Капеццане. Купаж сортов «шардоне» и «пино-нуар» по рецепту моего прадеда.

Лия сделала глоток и ощутила яркий искристый вкус шампанского.

– Чувствуются нотки ванили и лимона… Сухое, но вместе с тем насыщенное и ароматное.

Джако улыбнулся уголками губ.

– Вижу, я научил тебя прекрасно разбираться в вине.

Лия смутилась.

– Ты уже начал продвигать его на рынке?

– Нет, к сожалению, – ответил Джако и сделал большой глоток. – Год назад я потерял моего менеджера по маркетингу и не нашел ей замену.

Лия напряглась.

– Уверена, многие специалисты мечтают работать на тебя.

– Может, и многие, но среди них нет таких, как ты, Лия.

– Я не делала ничего сверхъестественного.

– Мы оба знаем, что это не так. Ты особенная.

Лия потупила взор, мысленно проклиная предательский румянец, окрасивший щеки.

– Ты отлично выполняла свою работу, поэтому я хочу, чтобы ты вернулась.

Лия едва не поперхнулась.

– Ты предлагаешь мне работу?

– Нет, не работу.

– Хорошо, – выдохнула Лия, – проще будет отказать.

Вена на шее Джако заметно пульсировала, он волновался. Сицилиец сделал глубокий вдох.

– Я не предлагаю тебе работу… – повторил он и сделал глоток вина, – а образ жизни. Будущее. Место, где вы с Габриэлем можете осесть и пустить корни. И я хотел бы, чтобы ты принимала активное участие в управлении виноградниками.

Джако поднял на нее глаза, и Лия увидела в его взгляде, насколько это для него важно. Для Лии это значило, что связи между ними крепчают, что узы стягиваются все туже, становится трудно дышать.

– Ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы мы работали на виноградниках? – спросила она угрюмо, чтобы скрыть свою тревогу. – Чтобы Габриэль давил виноград ногами по традиционному методу или чтобы он ползал и собирал низко висящие гроздья?

– Отличная мысль, – улыбнулся Джако. – Я предлагаю семейный бизнес.

Семейный бизнес…

Лия взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. Она прекрасно знала, что значит семья для гордого сицилийца. В этой схватке у нее нет шансов. Она опустошила бокал, и вино прохладным потоком скользнуло по горлу и разлилось приятным теплом внутри.

То, что Джако намерен сделать именно Капеццану домом для нее и Габриэля, хотя у него было много другой недвижимости, говорило само за себя. Капеццана принадлежала его семье веками, его родители владели поместьем до того, как несчастный случай унес их жизни. Лия вспомнила, как работники поместья рассказывали, что в память о родителях Джако вы купил его несколько лет назад, восстановил дом и виноградники. Догадаться о его намерениях в отношении ее и Габриэля не составляло труда.

– Значит, ты вырос в Капеццане? – спросила она ненавязчиво, как заложник начинает разговор с похитителем, чтобы разговорить его.

– Да, – коротко ответил Джако. – Я жил там до пяти лет.

– Именно тогда умерли твои родители?

– Да.

– Это, наверное, много для тебя значит?

– Да. Капеццана – это единственная собственность, у которой есть хоть какая-то семейная история. Поместье подходит для того, чтобы мой сын рос там.

Ну вот, ее самые большие страхи начали сбываться, были озвучены самыми желанными губами в мире.

– А моя семья, значит, не в счет?

– Твоя сестра с сыном уже обосновались на Сицилии, твой отец может приезжать, когда захочет. – Челюсти Джако напряглись. – Конечно, ты можешь ездить на родину так часто, как захочешь, но дом Габриэля – Капеццана.

– И когда ты успел установить все эти правила? – съязвила она.

– Лия, ты же понимаешь, что бороться против меня бесполезно. Для всех будет лучше, если ты согласишься.

С холодным спокойствием Джако отодвинул стул и встал. Лия с замиранием сердца смотрела, как он повернулся и отправился на кухню.

– Так какой прожарки ты предпочитаешь стейк? – спросил он, обернувшись.

Неужели все решено? Вот так, без нее?