Пленница пророчества

Девушка удивленно вскинула брови. Мое положение при Академии вызывало много вопросов. Объяснить, почему непонятно откуда взявшуюся девицу курирует приор Ковена, было сложно, поэтому обычно я позволяла Каталлине додумать все, что угодно. На самые занимательные версии я пожимала плечами и улыбалась. Но в этот раз она промолчала.

– В общем, когда тебе надоест, найди нас на площади. Мы будем перед таверной истоковцев. Потреплем им немножко нервы волшебными снежками.

Девушка знала, что устоять перед таким предложением будет особенно сложно. С Обществом Истока у меня были старые счеты. Частично и закрытые, но, став частью магического мира, я с огромным удовольствием вспомнила старые обиды. Каталлина обняла меня напоследок и выпорхнула из спальни, оставив наедине с недописанной работой.

С творческими заданиями и второстепенными предметами у меня не задалось с первого дня. Не могу сказать, что с практикой дела обстояли лучше, но, по крайней мере, я не сильно выделялась на фоне других новичков. Общепринятые методы обучения с первородной магией работали плохо, и многое приходилось выдумывать самой. Ормака это бесило, как и то, что я ничего не рассказываю о плене у темного и чудесном спасении.

Рассказывать было особо не о чем. Я так старательно поделилась с Фэрфаксом силой, что почти ничего не оставила для себя. Поэтому возвращение домой помнила очень отрывочно: в основном те моменты, когда меня спускали с рук, перекладывали или заставляли куда-то идти.

В себя пришла уже в стенах Академии, где меня обрадовали рядом неприятных новостей. Во-первых, никто не отменил заказ на мою головушку, и выходить за ворота мне категорически-никак-вообще-ни-на-сантиметр нельзя. Во-вторых, раз так, то меня зачисляют в ряды учеников, чтобы хоть на время дать защиту Ковена. А в-третьих, колдун, из-за которого вообще все так и вышло, просто сбежал.

В короткой записке он сухо написал, что надо уладить «кое-какие дела», попросил слушаться Ормака и не высовывать носа за ворота. Приписка, которую оставил Илай, гласила, что он постарается мне писать.

Свое слово парень сдержал – письма от него я получала регулярно, каждую неделю. Только из них я узнала, что Фэрфакс отправился в Катергейм, чтобы найти невзлюбившую меня дворянку и уговорить ее отменить заказ гильдии. Успех в этом деле был переменчивым, потому что, помимо всего прочего, колдуну пришлось признаться в моем похищении нынешнему королю Лоренцу, посидеть под арестом, сбежать и наконец найти ту девицу, которая оказалась суженой избранницей моего – теперь уже бывшего – брата.

Илай не скупился на ненужные подробности, и все его письма занимали несколько листов. Фэрфакс иногда дописывал одно-два коротких предложения, в которых обычно просил оставаться под защитой Академии и не делать глупостей. Слова эти были максимально официальными, сухими и вообще никак не вязались с историей, которая была между нами.

Хотя сложно сказать, что за история у нас была. Сказочной любовью она и не пахла, но я все равно скучала по колдуну, злилась на него и очень переживала. Поэтому с каждой полученной равнодушной отпиской все больше разочаровывалась. Может, и нет между нами ничего? Да и зачем ему неумеха, от которой сплошные неприятности, когда есть… ну, например, Делайла?

И все-таки зачем-то я ему была нужна. Так нужна, что он жизнью ради меня рискнул. Вообще, позже в одном из писем Илай признался, что атака на темного была чуть ли не спонтанной. Они планировали пробраться в замок под покровом ночи, но у Фэрфакса раньше сдали нервы. Юноша доверительно сообщил, что видок у меня в тот день был настолько несчастным, что дракон даже не стал пытаться своего товарища отговорить. Это безумно льстило, а еще пугало, потому что рано или поздно колдун вернется, и нам предстоит долгий, обстоятельный, до зубного скрежета серьезный разговор. А пока этого не происходило, я просто тосковала, не в силах объяснить, почему меня так к нему тянет. Умом понимала, что это скорее последствия моего геройского поступка, и теперь Фэрфакс со мной частично связан – как ритуалом темных, только без всех приготовлений, жутких церемоний и протыканий кинжалом.

О своем решении я не жалела ни минуты. Отец в моем воспоминании сказал, что рано или поздно я что-то подобное почувствую, и бояться этого не стоит. Оставалось только гадать, не испугался ли этого Фэрфакс.

Сочинение для Ормака я использовала как своеобразную жилетку, старательно описав все приключения с того самого дня, как колдун похитил меня из дворца. Раз уж толстяк так хочет все знать, пусть читает с самого начала!

Вообще-то я закончила писать еще в первый день, но, перечитывая, никак не могла понять, чего же не хватает. Дописать, что ли, что я до одури счастлива учиться магическому искусству?