Пленница Риверсайса (СИ)

Измученная долгой дорогой, Тами улеглась на кровать, и сама не заметила, как провалилась в глубокий сон. Ей снился Тилмрэд, теперь такой далёкий, но всё ещё родной, с цветущими садами и шумной рекой, окружавшей замковые стены со всех сторон; она слышала заливистый собачий лай, что доносился с псарни, и громкий голос Лоркана, звавшего собак. Она видела, как маленькие дети, крича и смеясь, бегают во дворе, а ещё она видела Клойда. С любовью и нежностью он гладил её по волосам, тихонько нашептывая о чём-то, но Тами не могла разобрать слов, а когда она повернулась, чтобы поглядеть на него, тот уже исчез, и сколько бы Тами не звала, он больше так и не появился.

Резко дёрнувшись, Тами проснулась. Её лицо было мокрым от слёз, и она всё никак не могла понять, где находиться. И кровать, и комната казались ей чужими и незнакомыми, но воспоминания быстро воротились к ней.

«Риверсайс, я в Риверсайсе», — подумала Тами, поднимаясь с постели.

Густые сумерки, словно покрывало, опустились на замок, а на потемневшем небе появилась россыпь золотистых и бронзовых звёзд; они были так близко, что Тами казалось, протяни она руку и сможет коснуться их.

Сколько же она проспала? Который час? Неужели к ней никто не заходил? Даже веда Арлин?

Стоило ей только об этом подумать, как двери её комнаты бесшумно распахнулись, и на пороге появился Рован. Он успел переодеться, сменив пыльный дорожный костюм на тёмно-зелёный камзол. Сама того не замечая, Тами попятилась задом, чем вызвала его холодную усмешку.

«Что ему здесь нужно в такое время?» — встревожилась Тами, наблюдая за тем, как Рован вошёл в комнату и прикрыл за собой дверь. Боги, как же она сглупила, что не задвинула засов, когда ложилась в кровать! Но ведь она и не ожидала, что он пожалует к ней.

— Леди Тами, — произнёс Рован, неторопливо приближаясь к ней. Он дошёл до кромки ковра и остановился.

— Милорд, — отозвалась Тами.

— Вы не явились к ужину, — сказал он вполне будничным тоном. — Это уже вошло у вас в привычку.

— Я не голодна, — произнесла она, притронувшись пальцами к подолу своего дорожного платья, которое так и не успела сменить.

— Надо же, но в Риверсайсе существуют правила, и вам придётся следовать им, — он вновь направился в её сторону. В его взгляде было что-то пугающее, и ей казалось, что с его лица на неё смотрят глаза дикого зверя. Голодного дикого зверя.

— Непременно, милорд. Уже поздно…

— Да, вы правы, все уже давно спят, — перебил её Рован, подойдя к ней почти вплотную, при этом его брови взметнулись вверх. — Что это? — Рован выставил вперёд руку, и не успела Тами сообразить, как он дотронулся до её лица, смахивая слёзы. Он растёр солёную влагу между пальцами. — Что же вас так расстроило? — В его голосе сквозило удивление.

— Ничего, я просто устала. Не могли бы вы оставить меня одну?

— Вам неприятно моё общество? — Рован осклабился. Вы просто омерзительны, и меня от вас воротит, хотела сказать Тами, но не успела. Рован резко схватил её за талию и прижал к себе. — Боюсь, в этом замке вы не вправе раздавать указания, миледи.

Его дыхание коснулось её щеки, и Тами оцепенела от страха. Сейчас ночь, все спят, а они в этой комнате вдвоём. Зачем он здесь? Как она заставит его уйти?

«А захочет ли он уйти?» — промелькнула внезапная мысль в её голове.

— Пустите, прошу вас, милорд, — просипела Тами; её голос вмиг сел. Она попыталась оттолкнуть Рована, но он держал крепко. Его глаза лихорадочно горели, а Тами всё никак не могла понять, что же отражается в их глубине. В Тилмрэде ни одни мужчина не смотрел на неё так.

— Раз вы просите, — негромко произнёс он, наконец, отпуская её.

Почувствовав свободу, Тами отскочила от него в другой конец комнаты, едва не зацепившись за край ковра. Её дыхание сделалось прерывистым, глаза ошалело вертелись в глазницах, и она знала, что Рован видит в их глубине страх, первобытный и неконтролируемый.

— Я прошу вас уйти, — смогла выдавить из себя Тами. Она сама поразилась тому, как жалко прозвучал её голос.

Рован тихо рассмеялся, и помотал головой. Он не собирался уходить просто так.

Тами бросала взгляд на дверь, но ей было не добраться до неё, Рован стоял на её пути. Страх сжал её горло ледяными пальцами; сердце неистово грохотало, и кажется, Рован слышал этот грохот, ведь с каждой секундой его улыбка становилась всё шире.

Он дёрнулся, желая подойти к ней, но в тот момент двери её комнаты вновь распахнулись, и Тами едва не разрыдалась от облегчения, когда разглядела в дверном проёме смуглое лицо Мариуса Вэлдона.

Он застыл всего на мгновение, а затем принялся переводить настороженный взгляд с Тами на Рована и обратно. Его красивый высокий лоб, на который спадали слегка влажные волосы, прочертила тонкая линия.

— Рован? Может, поведаешь о причинах твоего нахождения в покоях миледи в столь поздний час? — спросил он, но один его взгляд говорил красноречивее любых слов. Мариус Вэлдон был зол.

— Зашёл узнать, отчего леди Тами проигнорировала наше гостеприимство и не спустилась к ужину, — отозвался Рован.