Пленница. Родишь мне ребёнка

Он взял меня за плечо, развернул и рванул вверх собачку. Я задрожала — от его прикосновения, от грубости. Но эта дрожь была совсем другой — леденящей. Между ног было липко и влажно, отвращение к самой себе било наотмашь.

Не соображая, что делаю, я нашла вначале одну туфлю, потом вторую. Накатывала истерика, как держусь, я и сама не знала.

— Что вы от меня хотите?! — посмотрела охраннику в лицо, судорожно пытаясь найти объяснение происходящему. — Если это шутка, то мне не смешно! Или… — неверяще качнула головой. — Юра не мог этого сделать. Юра…

— Идите вперёд, Вика. — Взглядом показал на дверь.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?!

Он промолчал. Я не двигалась с места. Тогда он взял меня повыше локтя и потянул к двери, словно куклу. Спотыкаясь, я шла по коридору, по лестнице — теперь уже вниз. В холле отеля не было ни одного человека, стойка ресепшена тоже была пустой. Все будто бы вымерли. Будто бы я перенеслась в кошмар.

Охранник провёл меня через раздвижные двери. Солнце резануло по глазам, ослепило на мгновение. И тут я увидела мужа. Он стоял рядом с нашей машиной и курил. Наши взгляды на мгновение встретились.

— Юра! — бросилась к нему.

Рванулась, что было сил. Услышала, как выматерился охранник, но на всё было плевать.

— Юра! — слёзы всё-таки брызнули.

Услышала за спиной шаги и оказалась в жёстких тисках чужих рук.

— Нет! — процедила сквозь слёзы, принялась отбиваться. — Нет! Отпустите!

Конвоир тряхнул меня так, что закружилась голова и потащил дальше. Я снова дёрнулась к мужу, когда мы проходили мимо.

— Прости, Вика, — сказал он тихо.

Последний взгляд в глаза. У меня оборвалось сердце. Оборвалось и полетело в пропасть.

Под обжигающим солнцем охранник довёл меня до другой машины и, открыв заднюю дверь, толкнул на сиденье.

— Без глупостей, — сказал он. — Я не люблю глупых женщин. Хозяин — тем более.

Глава 2

Ехали мы долго, а может, это для меня время тянулось бесконечно. Но когда машина остановилась перед воротами, я поняла, что предпочла бы, чтобы дорога тянулась вечность. Что было за забором, я не видела — высокий и глухой, он мог бы служить стеной крепости. По другую его сторону росли розы на толстенных стеблях. Их огромные бутоны возвышались над стеной, и это почему-то было жутко до мурашек.

— Как зовут вашего хозяина?

Голос был сиплым от долгого молчания. Я потёрла правую ладонь, обручальное кольцо — всегда крутила его, когда нервничала. Но на этот раз оно словно обожгло.

— Захар Владимирович, — ответил охранник, въезжая на территорию.

Взгляду открылся двухэтажный дом.

— А вас?

— Вячеслав.

Я кивнула. Розы были повсюду. Несколько кустов цвели вдоль дорожки, по которой мы ехали, ещё несколько прямо возле дома и скамеек. Почему-то вспомнила сказку «Красавица и чудовище». Только вот сюжет у неё совсем другой, да и я красавицей себя никогда не считала.

Остановив внедорожник, охранник вышел и открыл заднюю дверцу с моей стороны. Молча приказал выйти.

— Вы не сможете меня здесь держать, — сказала, одарив его гневным взглядом. — Меня искать будут.

— Это ты скажешь не мне, — он приглашающим жестом показал на дом.

Деваться мне было некуда. Я прошла по выложенной каменной плиткой дорожке и перед тем, как зайти, обернулась. Вдоль всей ограды были розы. Высокие, они росли на выступающем парапете и, как я догадалась только теперь, служили живой изгородью. Мне вновь стало не по себе. Вдоль позвоночника пробежал холодок, стало слишком душно.

— Захар Владимирович любит розы, — сказал охранник, перехватив мой взгляд. — Это у него от отца.

Ничего не ответив, я вошла в дом. В отличие от улицы, тут было прохладно. Пахло нагретым деревом и совсем немного — цветами. Я шла вверх по лестнице, а ощущение складывалось, что поднимаюсь на эшафот.

— И долго мне ждать вашего хозяина? — спросила я, поняв, что Вячеслав собирается запереть меня в комнате.

— Сколько нужно, столько и будете ждать.

Он закрыл дверь. Запер меня на ключ, и я осталась стоять, глядя в пустоту с чувством, что, если сделаю хотя бы шаг, рассыплюсь. Коснулась кольца и посмотрела на руку. Секунда, две…

— Будь ты проклят, — шепнула и принялась стягивать кольцо.

Оно не поддавалось, как будто намертво приклеилось, но я всё-таки сняла его.

— Подонок, — кинула, не глядя.

По комнате пронёсся металлический звон, потом снова стало тихо. Я сглотнула. Сжала руку в кулак и поднесла к груди. Осмотрелась — маленькая комната без лишних деталей. Кровать и комод, вот и вся мебель. На комоде металлический поднос с несколькими бутылками простой воды и… роза.

Лучше бы там дохлая гадюка лежала! Хотелось в душ. На миг прикрыла глаза. Темнота вернула в гостиничный номер, щёки вспыхнули, а дыхание сбилось — такими реалистичными были воспоминания. Пальцы, впивающиеся в бёдра, грубые толчки и тяжёлое дыхание над ухом. Губы пересохли мгновенно, и я прижала к себе руки в попытке успокоиться, только сердце так и продолжало колотиться, а из окна, напротив которого я стояла, была видна живая изгородь — высокие, усеянные мощными шипами стебли и их алые, как кровь, верхушки — бутоны.

***