Пленница сновидений

Следя за ней, Франсуа раздраженно откинул упавшие на лоб волосы.

— Вот настоящая реальность! — мстительно сказал он, указывая пальцем на черно-белые снимки. — В жизни этих людей нет места снам и фантазиям. Они слишком заняты борьбой за выживание и отчаянно сопротивляются смерти!

Зоя застыла на месте, внезапно задрожала и обхватила себя руками. Сквозь побелевшие губы вырвался шепот:

— Помогите мне. Пожалуйста, помогите…

Почувствовав боль и страх, владевшие этой женщиной, пораженный Франсуа шагнул вперед. Что-то холодное и тяжелое вроде чугунной гири, придавившей его душу после ухода Поппи, медленно соскользнуло в сторону. Он потянулся к Зое Пич и обнял ее.

Глава 10

Поппи Рожье, в недалеком будущем Поппи Кинг, подводила итоги занявшей несколько дней работы по развешиванию холстов на белых стенах своей роскошной галереи. Они с верной помощницей Габи трудились как пчелки, измеряя каждый холст, решая, как разместить картины одного художника относительно другого и сколько места отвести каждой работе. Развешивая картины, Поппи учитывала цвет и материал, пыталась создать интересные контрасты и в то же время сделать так, чтобы вся экспозиция радовала глаз.

Биографические сведения о каждом из художников были красиво напечатаны на белых картонных карточках. На каждой картине висела табличка с ее названием и номером по каталогу. Здесь же была ненавязчиво, но отчетливо обозначена цена.

Поппи отошла немного назад и полюбовалась делом рук своих. Освещение было замечательным. Солнечный свет струился сквозь шесть огромных окон с рамами из дуба цвета меда; не зря же она платила за аренду пентхауса астрономическую сумму…

Поппи удовлетворенно улыбнулась. Она сияла от радости и ожидания. Эта выставка должна была стать гвоздем сезона и продемонстрировать самым влиятельным художественным критикам Нью-Йорка, что галерее Кинг нет равных в городе.

Поппи закрыла глаза, представляя восторженные рецензии и видя процессию талантливых художников, несущих ей свои картины и умирающих от желания участвовать в ее изысканных вернисажах.

Она видела себя тщательно оценивающей холсты умирающих от тревоги живописцев. Одна мысль об этом приводила ее в восторг. Здесь нужно учитывать и отзывы влиятельной критики, и коммерческие требования. Работать с произведениями искусства нелегко. Чтобы добиться успеха в этом бизнесе, следует не только многое знать и уметь, но и обладать бульдожьей хваткой.

Поппи прошла в запасник и бросила взгляд на множество картин, стоявших вдоль стен. Кое-что из них она собиралась включить в экспозицию, но потом отказалась от этой мысли. А остальные составляли ее богатство — картины, которые продавались как горячие пирожки и обеспечивали постоянный доход. Не в пример абстрактным композициям, украшавшим стены галереи, они представляли собой традиционные пейзажи, портреты, изображения обнаженной натуры и животных.

Лучше всего, конечно, продавалась обнаженная натура. В эту серию входили огромные холсты, иногда в полный рост, радовавшие глаз композицией и цветом. Женские тела, купавшиеся в золотистом солнечном свете, были удивительно реальны; каждый портрет дышал чувственностью, напоминая о теплых тосканских вечерах и темных ночах, наполненных любовью.

Эти холсты писала для Поппи молодая домашняя хозяйка, мать семейства, никому не известная художница, проживавшая в одном из окутанных смогом индустриальных центров северной Англии. Ее картины покупали во всех уголках Соединенных Штагов. Они висели на стенах испанских вилл, греческих таверн и венецианских дворцов. Кроме того, она писала лошадей — огромных гордых жеребцов с сияющими глазами и развевающимися гривами. Они были почти так же сексуальны, как обнаженная натура. И так же хорошо продавались.

Но Поппи держала эти работы в запаснике. О том, чтобы выставить их в галерее, не могло быть и речи. Это были хорошие работы, полные жизни и цвета; никто не назвал бы их безвкусными или оскорбительными. Но они были слишком просты, слишком бесхитростны, слишком понятны. Им не хватало экстравагантности и парадоксальности — единственно, что могло произвести впечатление на разборчивых ценителей и критиков, посещавших галерею Кинг.

Поппи немного раздражало лишь то, что этот стабильный источник дохода (для Поппи, не для художницы) открыл Франсуа. Он делал фотографии для журнала, которые должны были сопровождать статью об упадке провинциальных городов. Франсуа сидел в местном баре и рассматривал сделанные накануне снимки. Молодая художница и ее муж, примостившиеся за соседним столиком, заинтересовались его работой, и завязалась беседа.

Франсуа привез в Лондон одну из работ молодой женщины, и Поппи тут же увидела, что это может стать хорошим товаром.

— Чрезвычайно самобытно! — отозвалась она. — Наивный примитивизм!

— Эти картины написаны с душой, — заметил Франсуа. — Не в пример эффектной и заведомо рассчитанной на успех мазне твоих любимчиков, — ядовито добавил он.

— Они будут продаваться, — сказала тогда Поппи, пропуская шпильку мимо ушей. — И много их у нее?

— Целый подвал. Накопилось за годы.