Пленница закрытого клуба

Взялась за дверную ручку и опустила руку. Надо постучать и войти, чтобы представиться. А можно воспользоваться моментом, что в коридоре никого нет, и попробовать еще раз поискать выход? Он же должен быть, в конце концов. А если меня накажут? А может быть за дверью и ждет меня желанное освобождение? Войду, представлюсь, и меня отпустят.

Я решительно постучала, но ответом была тишина. Что делать? Снова постучала и дернула за ручку, закрыто, повернула ее, дверь со щелчком отворилась. Меня ждала совершенно темная комната. Удивительно знакомый мужской голос произнес, что я опоздала.

– Ну, ведь только на две минуты, – улыбнулась я, узнав голос бывшего со мной очень добрым Александра Анатольевича.

– Проходи, – с мягкой интонацией в голосе предложил он, и я вошла, одновременно привыкая к темноте.

– Дверь, – я сразу закрыла ее за собой и босс продолжил. – В первой комнате, имеющей название “Знакомство”, именно этим и занимаются, то есть ближе знакомятся друг с другом. У тебя было предостаточно времени, чтобы добраться сюда вовремя. Путь сюда занимает чуть больше минуты. Ты бродила, где-то целых двенадцать. Разве я плохо заботился о тебе?

В знак согласия я кивнула.

– Я не слышу ответа! Говори, если есть что ответить, – приказал он.

– Я боялась входить, – пролепетала я поняв, что он меня не видит в темной комнате и значит, не видит и кивка. Я тоже совершенно ничего не видела.

– И что? – снова раздался голос из темноты. – Ты признаешь, что виновата? Отвечай!

– Я не понимаю, – промямлила я. – Не знаю.

– Ты виновата, что ослушалась меня. И за это будешь жестоко наказана. Чему тебя все время учили? Делать то, что говорят. Мне не нужен бардак.

Страх снова сковал меня по рукам и ногам. Меня подхватили крепкие мужчины. Попытка вырваться и закричать была прервана ударом под дых. Александр Анатольевич из глубин темноты произнес?

– Не надо дергаться. Вообще не пытайся сопротивляться. Это бесполезно. Ты уяснила?

– Я больше не буду, – осипшим голосом ответила я, пока мне через голову снимали маечку. Невольно одна моя рука потянулась прикрыть грудь, а вторая легла на треугольник лобка.

Мужчины отвели мои руки и, подняв вверх, застегнули в невидимых мной оковах. И тут же начал разгораться свет, сначала тускло потом все ярче. Я увидела мужчин, стоящих вдоль стен и любующихся моей наготой.

Подошел Александр Анатольевич и тоже стал меня рассматривать. Удовлетворенно хмыкнул и ухватился за мою грудь. Помял ее, наклонился и начал посасывать. Было приятно и немного щекотно.

– Ты сама виновата, а могло быть по-другому. Но ты ослушалась и не выполнила поручение. Мало того, ты продолжаешь бунтовать.

Я начала учащенно дышать из-за его возбуждающего языка на своем соске. Босс был такой нежный и добрый. Что-то внутри мне подсказывало, что он просто не мог мне доставить боль и муки.

– Я не слышу ответ! – заорал он так, что вздулись вены на шее и стали похожи на канаты. Это был безумец в чистом виде. Он ущипнул меня за замученную накануне грудь. Я закричала от адской боли и стала дергаться в крепко удерживающих меня оковах.

– Прекратите! Я не понимаю, что вы от меня хотите!

Александр Анатольевич улыбнулся, и стал играть моей здоровой грудью, подкидывая ее на руке, потом стал катать как шарик. – Нравится?

– Я не знаю.

Босс продолжил ласкать мою грудь, гладить, целовать и делать вокруг соска круговые движения языком. Так же внезапно, он прекратил ласкать меня и отошел, уступив место двум мужчинам из стоящих вдоль стен.

Они продолжили ощупывать и мять мое тело уже вдвоем. Тот, что был спереди, стал вместо босса сосать и облизывать сосок, потом запустил руку в половую щель и стал массировать клитор. Я постаралась увернуться от него, но сзади стоял второй мужик. Хотела закричать, но тут же осеклась.

– Молчи, Алиса! Из чувства самосохранения не говори ни слова, – сказал Александр Анатольевич, и мне пришлось захлопнуть рот, и спрятать в самые глубины сознания свой гнев, смущение и прочие переполняющие меня чувства.

От путешествия чужих рук по различным частям моего обнаженного тела, в том числе посещающих и сугубо интимные места, пылали щеки, о попу терся твердый член. Я ощущала, что очень сильно намокла в промежности, видимо игра с грудью и клитором сделала свое дело.

Я вздрогнула, когда один из мужчин проник кистью руки в вагину. Он по-хозяйски принялся трахать меня ею, потом вставил член и продолжил драть меня уже им.

Слово “Драть” больше всего подходило под то, как он сношал меня. Мне было не совсем удобно принимать в себя его орган под таким углом и очень больно. Но мужчина прижался ко мне, обхватив живот и талию, что позволяло ему делать фрикции.