Пленница Змея, или Желанный трофей Нага (СИ)

Они, так же как и я, не понимали, зачем ей понадобилось находиться здесь. Думаю, она и сама не знала, доверившись былым видениям или инстинктам.

Неожиданно все чувства притупились, и я застыла, выравнивая дыхание и пульс.

Что происходит?

Сердце томительно ныло в груди, заставляя безудержно желать то, что находилось где-то внутри этого замка.

Мне нужно туда.

Я плавно слезла с хвоста Рэйнара, и тот настороженно посмотрел на меня через плечо.

– Мира? – вопросительно произнёс он, пока я вглядывалась в мраморное крыльцо, ведущее к тяжелым массивным дверям.

– Я слышу его… – прошептала, медленно направляясь к широким ступеням.

– Без меня ты никуда не пойдёшь, – властно заявил Рэйнар и, молниеносно спрятав клинки, поднял меня на руки.

– Мне нужно, – тихо выдохнула я, и Ким опередил нас обоих, направляясь со своим отрядом прямо к порогу врага.

– Нам всем нужно, – ответил он на мой едва слышный шёпот, и за ними сразу же последовали Зарина, Вир и оба ее стража, чьи имена я так и не успела узнать.

Зов внутри усиливался, заставляя забыть про сомнения и страх. Я точно знала, куда мне следует идти и что делать дальше.

В этих стенах было то, что принадлежало мне, и я должна была забрать это, во что бы то ни стало!

Рэйнар продолжал держать меня на руках, сузив глаза цвета сочной зелени, пока я неотрывно смотрела на тяжелые двери, украшенные драгоценными камнями Нирэнель.

Он там…

Артефакт Эмираль.

Могущественный и бесценный дар богов, что способен уничтожить даже самую сильную магию. Но он… неполноценный, там лишь его часть.

Я вспомнила, как Рэйнар говорил о том, что когда-то камень был поделен на две части. Расколот, разбит, спрятан от алчных до власти нагов…

И от этой мысли становилось невыносимо больно.

Этот мир не достоин милости богов. Мы заслужили все, что с нами происходит.

– Ким, веди нас, – приказал любимый, а после уверенно направился вслед за магами, недовольно поджав губы.

Сейчас я была для него обузой, что буквально сковывала ему руки. Он хотел быть впереди, не желая смотреть в чью-то спину, жаждал высвободить силу в ожесточенной битве. Но мне было все равно…

Все, что меня сейчас волновало, это артефакт.

Дыхание замирало в груди от предвкушения. Я жаждала заполучить камень не меньше Рэйнара.

Я чувствовала его присутствие, нашу связь.

Как только мы вошли в замок, несколько Змеев с изогнутыми саблями набросились на нас, и Ким без помощи своих магов расправился с ними в считанные секунды.

Я и бровью не повела, когда капли алой крови брызнули на белый мраморный пол.

Их кровь была такая же, как наша.

Горячая, красная, яркая.

Я словно зачарованная смотрела по сторонам, пока мы направлялись в главную залу дворца, в то время как Ким и его наги освобождали путь.

Магия витала повсюду. Я чувствовала ее в воздухе, ощущала каждой клеточкой своего тела.

Раньше такого не было.

– Внезапно чей-то длинный чешуйчатый хвост показался рядом и прежде, чем острая сабля мелькнула перед лицом, Рэйнар испепелил напавшего на нас Змея.

Зарина громко вскрикнула, и я обернулась, продолжая обнимать шею Рэйнара, что придерживал меня одной рукой.

– Не бойся, Зарина, – уверенно произнесла я, вглядываясь в перепуганные глаза девушки. – Мы обе знали, на что идем. Сегодня все свершится.

Пророчица согласно кивнула, сжимая руку Вира чуть крепче, и мы продолжали идти, пока не оказались возле очередных дверей, за которыми скрывалось то, чего так жаждало мое сердце.

28.

Рэйнар

Мира чувствовала артефакт, как и подобает хранителю. Сила камня влекла ее, неудержимо зазывая к себе.

Уверен, если бы я не держал ее сейчас на руках, она бы уже шла впереди отряда магов, не замечая опасности вокруг.

Я не мог ею рисковать…

Больше нет.

Эта Элай стала для меня всем. Я не знаю, что за чувство она пробудила внутри меня…

Любовь, привязанность, страсть?

Плевать!

Я просто хотел, чтобы она была со мной каждую секунду моей жизни и дарила свое тепло, которого я прежде был лишён.

Меня боялись, уважали, ценили…

Но не любили, нет.

Я знал лишь братскую любовь, что приносила помимо поддержки и соперничества много разочарований. Но чувства этой хрупкой девчонки были другими. Она смогла полюбить меня вопреки всему, что я сделал с ней, и это не укладывалось в моей голове.

В ее взгляде порой плескалось столько нежности и боли, что это дико раздражало.

Хотелось сломать ее, подчинить, переубедить…

Но в итоге она сломала меня.

Когда я увидел, как моя Элай плачет во время разговора с пророчицей, внутри что-то надорвалось.

Никто не смеет обижать мою мышку, кроме меня. Лишь только я достоин ее слез.

Захотелось вдруг спрятать ее от всей боли вокруг, защитить, укрыть. Вот только главная опасность исходила не от внешнего мира…

Она исходила от меня.

Я не привык размышлять о своих чувствах и желаниях и всегда делал то, что хотел. Я играл с ней, как играет хищник с добычей, но даже не заметил, как сам стал пленником.

Девчонка своей нежностью отравила мое сердце, заставляя желать ее каждую проклятую минуту. И в какой-то момент…

Мне стало это нравиться.