Плесень (СИ)

Они не виделись лет десять, но что для бессмертного годы? Словно всё было вчера. Дэму вмиг показалось, что вообще не расставались, просто недолго погуляли порознь.

Ивец выглядел стройным и привлекательным, как все вампиры, но вялая походка и небрежность в каждом движении наводили на мысль, что у него есть пивной животик, просто он очень хорошо втянут.

Дэм вспомнил людей, множество сытеньких эпикурейцев, что поставляли ему кровушку. Он особенно ценил этот подвид смертных за изрядную заторможенность. Он их слегка гипнотизировал, но каждый раз думал, что они поделились бы кровью и так, в силу некой общности стремлений — к наслаждениям. Где они все теперь? Вопрос давно перешёл в разряд риторических. Вспоминая старую сытую жизнь, Дэм каждый раз его себе задавал. Ответ в наличии имелся. Люди не пережили войну. Совсем.

— Так зачем ты хотел меня видеть?

Любой другой вампир отложил бы беседу до следующей ночи, потому что в горизонт с той стороны уже стучалось утро, но верный себе Ивец приступил к делу сразу. Как истинный и последовательный в устремлениях лентяй он предпочитал избавляться от забот без промедления.

— Жалко, конечно, что у нас нет крыльев, как в легендах, и вести растекаются медленно, но в последнее время творятся перемены, и до меня дошли слухи о них.

— Перемены? — удивился Дэм.

Он странствовал далеко от мест обычного обитания сородичей, и думал, что новый обычай катится себе по наклонной колее без участия вампиров. Изменения случались в динамичном бурном мире людей, раньше казалось, что бессмертные тоже участвуют в них. В старые добрые времена.

— Да. Ты помнишь Савву Офбрана?

— Имя довольно незаурядное, — задумчиво протянул Дэм.

— Раньше он носил самое простое, из упрямства. Такой вид гордости. На самом деле человеком был настолько крутонамешаных кровей, что даже в собственной расе сомневался, не то, что национальности. Кажется, он затевал исследование своей родословной, люди неплохо нажились на поисках.

Дэм подумал, что приятель не управится до рассвета, если будет начинать издалека. С довоенных времён.

— Так что Савва? — спросил он о насущном.

— Сказал, что прежним порядком жить нельзя, и пора вводить в действие эпоху перемен.

— То есть он всерьёз полагает, что мы уже пришли в себя от последней, устроенной людьми?

— Что-то вроде того. Сейчас он хочет собрать тех, кто в старой жизни имел профессию или научные знания, то есть не только прожигал беспечно дни, но и делал что-то полезное.

— Вампир? Полезное? — усомнился Дэм. — Звучит как парадокс.

— Да, я знаю, мы кичились своей сутью и превосходством над людьми, называли себя милордами и миледями, выдумывая иные несусветные титулы. Мы выворачивали быт наизнанку, развлекаясь, ведя откровенно паразитическое существование, и людям не было от нас никакого толку, но ведь находились и те, кто читал книги. Ты, например.

Дэм подумал со стыдом, что приятель и прав, и глубоко ошибается. Да, он много читал в старые добрые времена, но ведь обычную беллетристику о приключениях. Фантастику там всякую разную. Люди было горазды на выдумку чудес. Умных, солидных книг Дэм не открывал, они наводили на него тоску. Как почти все вампиры, он жил легко.

Впрочем, не стоило разочаровывать Ивеца, имело смысл шагать дальше в надежде, что предстоящие сборища, точнее их участники, окажутся ненамного умнее и образованнее одичавшего на севере одиночки. А кто сам дурак, не поймёт, что другой тоже не слишком мозговит. Разоблачения можно было не бояться.

— Ладно, я встречусь с твоим приятелем, говори адрес явки и пароль.

Ивец усмехнулся, показав нечищеные с довоенных времён клыки.

— Я провожу, — сказал он. — Мне и самому интересно: ничего ведь вокруг не происходит и давно уже, а тут намечается какое-никакое развлечение. Как минимум — тема для разговора. Сейчас пошли спать, солнце близко.

— Пошли. А эта твоя подружка к нам присоединится?

— Да никто она мне, болтается просто здесь.

— А днюет где?

— Не знаю, — буркнул Ивец.

Он выглядел сердитым. Его тоже отшили? Дэм решил не расспрашивать. Многие вампиры болезненно воспринимали наступившую после обращения половую несостоятельность. Не любили обсуждать безусловные потери, стремясь сосредоточиться на приобретениях.

— А зовут-то её как?

— Эва, — ответил Ивец и полез в землянку.

Внизу ничего не изменилось, и Дэм подосадовал на приятеля. Мог бы хоть как-то обустроить быт, мох на пол постелить. Вампиру, конечно, без разницы, как спать, но какой-никакой это дом. Приют на века, а не случайная ночлежная яма. Люди с уважением относились к жилищу. Дэм помнил. Они стремились побаловать свои тела, но помимо удобства видели вокруг красоту. Чего у них только не было.

Ивец плотно закрыл проём куском спёкшегося в камень грунта. Оба приятеля забрались в дальний угол норы и улеглись рядом. Вампиры, конечно, индивидуалисты, но в те тревожные времена и они начинали тянуться друг к другу. Многие сбивались в группы.