Плесень (СИ)

— Можно подумать, ты их днём когда-нибудь видел, — сердито сказал Савва.

Дэм подумал, что вожака злит вновь прервавшаяся беседа, похоже, сами небеса вознамерились уронить его авторитет руководителя в глазах подчинённых. Чудовищное тело вихря одной пятой попирало землю, другой тащило за собой небеса. Дэм опять непроизвольно шагнул назад.

После войны природа радовала катаклизмами, но прошедшее с тех пор время несколько устаканило мир. Мелочи вроде дождя и снега не беспокоили вампиров совершенно, а крупных неприятностей практически не случалось. Сейчас бессмертные слегка растерялись и созерцали явление тромба с отстранённостью туристов, которым фирма обещала страховку, а значит, с ними ничего плохого не может случиться. Эва даже мечтательно склонила голову на плечо Акиве.

Лишь когда воющее чудовище вцепилось в реку и принялось хлебать её воды жадной пастью, вампиры опомнились.

— Уходим! — воскликнул Люц и первым выполнил свою команду. — В разные стороны!

Дэм схватил Лилиту за руку, но почти сразу отпустил, бежать пришлось быстро, на пределе вампирских возможностей. Они неслись, прыгая через какие-то препятствия. Вверх по косогору. Рёв стихии сразу вырос и теперь вынимал душу, сотрясал в голове мозг. Дэм закричал и не услышал себя. В воздухе появился откуда-то мусор, ветер нёс его, хлестал голое тело, колол как иглами. Человек уже весь был бы в крови. У вампира такие мелочи заживали мгновенно. Ударил дождь с градом, как будто не хватало того, что уже валилось отовсюду.

— Быстрее! — крикнул Дэм и опять себя не услышал, но Лилита его поняла.

Вампиры рванули вперёд проворно, как давно не приходилось носиться, и Дэм уже почти поверил, что спаслись, когда навстречу им выползло ещё одно чудовище, не замеченное раньше потому, что некогда было что-то замечать.

— Ли!

Он схватил подругу за руку и потащил в сторону, но тут ветер и безумный бег сорвали с неё самодельное платье и повлекли полотно навстречу вихрю.

Лилита вцепилась намертво в инопланетную ткань. Дэм попытался увлечь её за собой, но ветер толкал, тянул и бил так неистово, что даже вампир едва противостоял его мощи.

— Брось её, нас утащит!

Она или не слышала, или просто не могла отпустить драгоценную одежду. Единственное достояние отнимала злая буря. Наверное, колье с бриллиантами Лилита не держала бы так крепко. Дэм ещё мог убежать, но не собирался бросать подругу, и пока они боролись с ветром и судьбой, тромб решил всё за них.

Стало тихо и мутно, словно разом отключили все чувства, только кожа на затылке ещё вибрировала, и гудела голова. Дэм открыл глаза. Ему показалось, что он попал в густой суп. Стихия варилась вокруг, в ней вяло плавали обломки дерева, перемолотый мох, куски льда. Лилиты не было рядом, но почему-то он был уверен, что она здесь. Он попытался высмотреть злополучную ткань, но не увидел. Такое недолгое счастье. Бедная девочка, как жаль.

Дышать он прекратил уже давно, не решаясь втянуть в лёгкие то, что его окружало. Не воздух это был — точно. Почему-то никак не верилось, что он внутри тромба, и наверняка земля осталась далеко внизу. О том, как придётся падать, он тоже не думал, просто парил в этой неприятной бесконечности, терпеливый, как и положено вампиру.

Уютная в целом катастрофа закончилась в один миг. Пустота разверзлась, и тело больно и страстно потянуло к земле. Он не видел твердь под собой и не знал, как долго предстоит падать. Страх, притихший, было, в пищеводе смерча, вцепился в каждую клеточку вампирского тела. Дэм мысленно взвыл, прекрасно зная, какую сейчас испытает боль, но сам удар о землю для него стёрся, потому что сразу благословенно вырубилось сознание.

Очнулся он на мягкой перине мха. В лицо лупил дождь, иногда прилетали крупные градины. Ударов Дэм не чувствовал, потому что его ломала изнутри чудовищная мука регенерации. Кости не просто скрипели, они пронзительно выли, становясь на места. Тело сотрясала неистовая дрожь возрождения. Хотелось кричать, но не хватало ни сил, ни лёгких. Изорванные перемешанными рёбрами они и дышать не могли.

Втянуть в себя мокрый насквозь воздух, захватить его полной пастью. Это желание сжигало Дэма. Дышать — значит, жить.

Боль постепенно утихала, кости упруго срастались и переставали напоминать о том, что они есть, и вот, наконец, изящная решётка груди судорожно вздёрнулась в объятьях мышц. Первый вдох оказался упоительно сладок. Он втолкнул в измученное тело новую порцию бессмертия, и Дэм пьяно засмеялся.

Внутри уже пробудился голодный зуд. Дэм приподнялся и обнаружил, что неподалёку лежит поросёнок, мёртвый, но совсем тёплый. Лучше, чем ничего. Клыки вонзились в вену, улавливая последнюю затихающую дрожь жизни. Кровь потекла в желудок вяло, в ней практически погас огонь, но Дэму было сейчас всё равно: слишком много энергии он затратил на приведение себя в норму. Требовалась еда, всё равно какая. Просто пища. Когда отчаянно несыт, употребишь любую.