Плещут холодные волны. Роман

- Доложить… Разведать… Эх ты, голова садовая! Не твое это дело, разведывать. Кому надо, тот уже давно обо всем разведал и доложил. А мы менять тактику будем. Ящики и доски свое сослужили. Вульф приказал вылавливать их в бухте. Вот я и вылавливаю…

- Зачем? - удивился Грицько.

- Вот тебе и «зачем». Лучше передай ребятам на Корабельной, пусть больше не бросают их в воду. Напрасный труд… И мне лишняя волынка…

- Я вот спросить вас хотел, - замялся Грицько.

- Что такое?

- Знают на Кавказе о вчерашнем взрыве?

- Знают, Гриць. Все знают…

- А откуда?

- Все знать будешь, скоро состаришься. Усы вырастут…

- А я знаю, знаю, - подпрыгнул в воде Грицько. - По радио передали. Рация у нас работает…

- Где работает? Какая рация? - встревожился боцман.

Грицько печально покачал головой:

- Не знаю я. А жаль. Очень жаль…

- Ну хватит языком молоть. Вылезай из воды и дуй на Графскую. Скажи Вульфу, если спросит, что я тебя посылал на базар за махоркой. Где одежду спрятал? В пещере? Одевайся мигом, а ящик подай сюда…

Боцман схватил ящик, ударил им о весло, и тот рассыпался в щепки.

А мальчуган заполз в пещеру. Он одевался быстро и ловко, лихорадочно дрожа от холода. И все думал, как на Кавказе встретили сообщение о взрыве немецкой баржи и подводной лодки. Наверное, хорошо встретили. А дали знать, что это он, Гриць, подбирался к лодке и барже со взрывчаткой в зубах, с ящиком над головой? Наверное, нет… Разве все передашь? О таком надо говорить с глазу на глаз. А по радио только телеграммы идут, или, как их, радиограммы. А что в радиограмме скажешь, если в ней не то что буквы - целые слова пропускают. Все намеками какими-то. Да и шифруют вдобавок, верно, эти радиограммы.

Но мальчик ошибся. В штабе флота, в его разведывательном отделе знали уже обо всем: и о том, что произошло, и о том, как именно все произошло вчера в Севастополе. Потому что, когда писатель Крайнюк пришел к командующему и прочел ему одну из новых глав романа «Моряки идут по земле», адмирал сказал:

- Это хорошо, что вы чередуете главы своей книги. Одна - военная, другая - сугубо семейная. В первой матросы воюют, а во второй мы видим их среди гражданского населения в Севастополе. Кажется, именно так построил Толстой «Войну и мир».

- Да, - тихо ответил Крайнюк.

- Но в том, что вы только что прочли, я вижу серьезную ошибку.

- Какую?! - вскочил худой, высохший Крайнюк.

- А ту, что вы, на мой взгляд, боитесь заглянуть в Севастополь и показать, что происходит там в семьях знакомых вам героев. - Адмирал показал рукой на море, в ту сторону, где за слепящим горизонтом лежал Севастополь. - Почему вы боитесь?

- Я не боюсь, но у меня нет материалов. Я на самом деле не знаю, что там происходит.

- Мы кое-что уже знаем, - сказал адмирал. - Там начала действовать одна из подпольных групп. Вчера в бухте взорвалась и затонула немецкая подводная лодка и большая баржа с боеприпасами…

- Спасибо за информацию, но как мне узнать, кто это сделал и каким образом? Вы же сами только что сказали: надо хоть краешком глаза туда заглянуть, - настаивал Крайнюк. - Иначе я начну сочинять - и получится фальшь…

- Хорошо, - согласился адмирал и нажал кнопку.

В комнату вошел капитан 3 ранга из шифровального отдела.

- Познакомьтесь, это писатель Крайнюк. Повторите нам то, о чем нынче докладывали мне. Шифровку.

Капитан 3 ранга смущенно посмотрел на Крайнюка и неуверенно вздохнул.

- Повторите. Я разрешаю.

Шифровальщик чуть заметно пожал плечами, прикрыл плотнее дверь и сел напротив Крайнюка:

- Они прикрепили взрывчатку к борту лодки и баржи. Это было очень трудно, потому что в порту, кроме этих судов, ничего не стояло, а подплыть к ним незаметно было невозможно. Патрули на пирсе, дежурные на судах. Ночью - прожекторы.

- Кто это сделал? - не удержался Крайнюк.

- Не знаю, в шифровке сказано о каком-то боцмане без фамилии. И еще называется какой-то Гриць…

- У них, наверное, был водолазный костюм?

- Нет. Водолазное снаряжение никому не оставляли, - объяснил адмирал. - Это какая-то самодеятельная группа. Мы такой во главе с боцманом не оставляли. Но скоро все станет ясно… Основная диверсионная группа должна подтвердить более точно и подробно все, что произошло.

- А кто передавал шифровку?

- Нежный девичий голос. Немного напуганный. «Чайка». Девушка просила для врача какие-то медикаменты. Разведотдел Приморской армии как раз расшифровывает, что это за медикаменты и какой врач в них нуждается…

- Подождите! «Чайка»? - заволновался Крайнюк.

- «Чайка», - тихо подтвердил шифровальщик. - Я могу быть свободен?

- Идите.

Крайнюк стоял у окна и смотрел на пустое море. Он вспомнил Павла Заброду, сестер Горностай, их братишку Гриця. Неужели это они устроили такой фейерверк в Севастополе? Неужели и врач Заброда там? Вполне возможно, если та радистка просит медикаменты для какого-то врача. А если нет? Кто же об этом скажет? Жгучая неизвестность опять донимала его, не давая покоя.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ