Утро я встретил хмурясь над картами, на большой поляне около быстрой речки, кою интерфейс обозвал Ручей Аглайк. Под сенью высоких деревьев с большими мясистыми листьями расположились Барбосса, Шанге, Фингал и целая толпа нуразгов. Еще больше кочевников тусило поодаль. Они, осторожно ступая, с широко раскрытыми глазами бродили по поляне и несмело трогали траву и свисающие почти до земли листья деревьев. На бородатых лицах застыло восторженное выражение младенца, увидевшего маму послед долгого отсутствия. Множество небольших палаток из грязно-серой мешковины внизу их занимали явно меньше. Но я не сомневался, что уже через пару часов детская восторженность уляжется и кочевники займутся тем, что умеют лучше всего делать — грабить.
По эту, северную, сторону хребта Горная Тропа выходила на небольшое заросшее лесом плато, которое заканчивалось резким обрывом. С него открывался великолепный вид на бескрайние подернутые туманной дымкой леса. Кагар Адык и его приближенные, вылетев на скалистый обрыв на своих гаваках, едва не навернулись вниз, чудом удержавшись на самом краю. Да так и застыли с открытыми ртами. Для детей Жареной Равнины зрелище было грандиозное.
Сейчас мы находились недалеко от единственного спуска с плато. Когда-то наверх вела широкая лестница, но нынче от нее осталось не более половины ступеней, остальные превратились в каменную крошку. На большой поляне солдатами Ордена был разбит лагерь, который они не далее как несколько часов назад в панике оставили, откатываясь под нашим нажимом дальше на восток. Множество палаток, загоны с гаваками, припасы и амуниция, три десятка раненых. Это был перевалочный пункт, откуда начинала свой путь на равнину армия ныне покойного Комтура.
Всю ночь воины «Зеленого» и «Серого» эскадронов вели преследование улепетывающего во все лопатки противника. Скатившись с гор, остатки обороняющих Тропу частей, не оглядываясь, пробежали по плато и растворились в лесной чаще. Вернее, им казалось, что растворились. Гончие Хаоса практически без проблем брали их след. Сколько отважных воинов Ордена закончило свою жизнь на их клыках?
Всю ночь моя армия преодолевала перевал. Я не намеревался давать противнику шанс собрать еще одно войско. Потому перебрасывал войска со всей возможной скоростью. Рыцари Хаоса, «Черный» легион, Гончие, а затем и остальная пехота. К утру бесконечной цепочкой потянулись нуразги вместе со своими стадами.
Здесь надо упомянуть о театре боевых действий, на котором нам предстояло действовать. К сожалению, во время моего рейда по землям Ордена, я посещал только северную его часть, и потому карта интерфейса на этих территориях была полностью залита «туманом войны», но благодаря пленным и Гарею, у меня имелось с десяток пергаментов с набросанными на них южными областями.
Вблизи выхода Горной Тропы, колоссальный, протянувшийся через весь континент хребет Черных Гор, делал резкий поворот на север. Вернее даже сказать, что от него отходил еще один хребет, на подобии Дугар-Адана, только много более массивный. Эту раскинувшуюся на сотни километров горную страну в Ордене называли Думадр. В отличие, опять же, от Дугар-Адана, Думадр казался просто нагромождением горных цепей различной высоты, долин и хребтов. Частично они были проходимы, частично нет, и по какой-то причине практически не заселены.
А прямо у гор начиналась колоссальная лесная страна. Могучие деревья пытались забраться на скалистые отроги и скрывали в себе множество ручьев спускавшихся со скал. Я знал, что севернее, на основных территориях Ордена, они уже частично сведены и распаханы, но здесь, на юге, высился девственный лес с небольшими редкими селениями. Но чем дальше на восток к Меензину, тем они попадались все чаще, а сама эта крепость Ордена за последние десятилетия обросла значительными пригородами, превратившись в главное поселение Аганворда, местности раскинувшейся пред нами. Отсюда до крепости было около сорока километров.
Собственно, за Меензином земли Ордена заканчивались. Примерная граница проходила по непроходимым дебрям. Впрочем, как я знал еще от Сидраха, существовал еще пост Ордена на крайнем востоке, так называемая «Каменная хижина», правда, пленные о ней ничего не знали, потому вопрос восточной границы пока оставался открытым.